| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
ГЛАВА XVIII
СТУПЕНЧАТОЕ ОБРАЗОВАНИЕ ОБЩНОСТЕЙ
Теперь мы обратимся к общностям, которые действительно тем или иным образом переплетены как таковые — и, следовательно, связаны друг с другом не просто частичным или полным единством персонального состава.
Попытки построения универсальной «ступенчатой системы» общностей
Ясному пониманию этого вопроса прежде всего мешает вышеупомянутое представление об универсальном ступенчатом образовании общностей. Напомним, что, согласно этому взгляду, любая общность строится на основе другой в том смысле, что более широкая общность не только содержит в себе более узкую в качестве своего члена, но и ее смысловая сфера представляет собой усиление и расширение смысловой сферы более узкой общности. Хотя эта теория относится вообще ко всем общностям, однако она ориентирована преимущественно на определенную группу избранных типов, совокупность которых считается репрезентативной, если не конгруентной сфере всех общностей вообще. Здесь идет речь примерно о следующем — действительном или мнимом — ряде общностей: брак, семья, род, племя, народ, иногда государство и человечество. Этот ряд дополняют и другими типами.
Согласно упомянутому взгляду, ступенчатое образование общностей определяется следующими моментами:
1. «Низшая» общность является своего рода «основанием» «высшей».
2. Низшая общность включается в высшую в качестве ее реального члена.
3. От низшей общности к высшей ведет своего рода «смысловая линия» — таким образом, что, с одной стороны, смысловое содержание и смысловая ориентация низшей общности имеют логическое продолжение в высшей, а с другой — эта смысловая линия как таковая ведет наверх: от специфически более низкого уровня к специфически более высокому уровню выражения данного смысла.
4. Высший пункт этой смысловой линии одновременно обозначает место большей смысловой «широты». Внутреннее смысловое пространство самораскрытия общностей приобретает все большую свободу и масштаб, характер всеобщей значимости.
«Низшая» общность как мнимое основание «высшей»
Проверим теперь на примерах, насколько обоснован первый момент такого воззрения. В отношении супружеской общности можно сказать, что она в определенном смысле является базисом общности «ближайшей ступени», семьи: не только постольку, поскольку в качестве половой общности представляет собой причинную предпосылку появления детей, но и потому, что брачная общность как таковая благодаря своей смысловой сфере образует длительную основу семейной общности.
Но если даже не рассматривать вопроса о том, соответствует ли на самом деле данный вид фундирования приведенной точке зрения на ступенчатое образование общностей, в любом случае можно привести примеры, явно опровергающие эту точку зрения. Так, очевидно, церковь совершенно особым образом составляет фундамент общности прихода; но одновременно она реально охватывает последнюю и представляет собой также и в смысловом отношении более высокую и широкую общность. Поэтому доминирующий здесь аспект позволяет рассматривать общность прихода как более низкую ступень (в смысле данного представления), хотя она является фундированной общностью. Таким образом, если бы даже мы могли подтвердить со всех остальных приведенных точек зрения ступенчатое образование в качестве универсальной структуры сферы общностей, то при этом все равно пришлось бы исключить момент фундирования.
Предполагаемое включение «низшей» общности в «высшую»
Мы делаем следующий шаг и спрашиваем, насколько обоснован второй из указанных признаков ступенчатого образования: реальный охват низшей общности — высшей. Этот аспект опять находит свое видимое подтверждение, если мы обращаемся к брачной общности. Последняя, без сомнения, в определенном смысле содержится в семье. Это означает не только то, что одни и те же лица являются одновременно супругами и родителями, но также и то, что общность супругов входит в общность семьи.
Но при более внимательном рассмотрении оказывается, что такое включение следует понимать как существенно ограниченное, что оно совершенно не имеет характера полного охвата. Подлинное ядро супружеской общности не охватывается семьей. Можно сказать, что она входит в семью потому, что является первичной жизненной общностью, но не как «классическая» любовная общность.
Подлинная тема брака вообще выходит далеко за пределы смысловой сферы семьи. Недаром брак — а не семья — возвышен до таинства. Данное положение вещей отражается уже в том, что оба человека, образующие брачную общность, в своей типично внутрисемейной установке не реализуют ту направленность взглядов, которая является классической для супругов. В семье они обращены прежде всего не друг к другу, а преимущественно к детям, что является типичным для родителей.
Вполне возможно, что брачная общность как глубочайшая и теснейшая жизненная общность содержит в себе смысловой момент, который, органично развиваясь, в определенной степени оформляется в качестве смысловой сферы семьи. Из брака образуется та интимнейшая, преисполненная любви среда, тот духовный «дом», который представляет собой пространство, где раскрывается и созревает личность ребенка. Однако это является лишь существенным моментом брачной общности, а не ядром ее существования и смысловой сферы,
Эта смысловая сфера — а вместе с ней и бытийный «центр тяжести» брачной общности — возникают благодаря особому виду любви, специфически отвечающему браку: благодаря тому особому стремлению к единению душ, которое находит свое выражение и завершение в телесном единении. Хотя брак также является глубочайшей мы-общностью, он, тем не менее, прежде всего представляет собой классическую тварную я-ты-общность. Этот момент в неизмеримо меньшей степени проявляется и гораздо менее тематичен у родителей как таковых, чем супругов как таковых.
Итак, мы видим: в соответствии со своей сущностью брачная общность не охватывается семьей. Таким образом, обнаружилось, что второй характерный момент предположительного ступенчатого образования не имеет места даже там, где мы вправе были бы ожидать классического подтверждения данного представления. Следовательно, этот момент также нельзя рассматривать как универсальный структурный принцип сферы общностей вне зависимости от того, берется ли он в изолированном виде или во взаимосвязи с другими приведенными точками зрения.
Подлинный и мнимый подъем смысловой линии
Однако подлинная несостоятельность рассматриваемого представления открывается нам только тогда, когда мы обращаемся к третьему из выше приведенных моментов, а именно исследуем сферу общностей в аспекте смысловой линии, которая, псе выше и выше ведя со ступени на ступень, якобы связывает все общности в единое иерархическое целое. Уже в предыдущем разделе выпукло проявилось то, в сколь значительной степени «место» общности одновременно определяется местом центра ее смысловой сферы. То, что смысловое средоточие брака находится вне семьи, непосредственно приводит к тому, что и сама брачная общность не охватывается семейной общностью. Как раз с этим связано то, что несостоятельность рассматриваемого момента вообще будет означать полную несостоятельность предположительного ступенчатого образования общностей.
В связи с продемонстрированным выше прежде всего легко увидеть следующее: что касается отношения брака к семье, здесь в определенном смысле имеет место подъем смысловой линии, а именно постольку, поскольку при этом имеется в виду .момент жизненной общности. Но также и в этом случае необходимо сделать оговорку: даже этот, не самый центральный в браке момент, имеет в нем большую глубину и первичность, чем в рамках семьи. Но в последней он несравненно более тематичен. Только в ней он достигает доминирующего положения, определяющего ситуацию, и в связи с этим гораздо более явно «выражает» свое смысловое содержание.
Но если мы даже и можем усмотреть здесь подъем смысловой линии, тем не менее ситуация становится совершенно иной, когда мы принимаем по внимание момент, образующий подлинную смысловую сферу брака. Самая внутренняя сфера этой классической я-ты-общности, сфера того особого стремления к единению душ, которая, как мы видели, не охватывается как таковая семьей, гораздо возвышенней смысловой сферы семьи.
Таким образом, мы видим две вещи: если мы просто сравниваем относительную высоту соответствующих смысловых сфер, то в противоположность представлению о ступенчатом образовании общностей оказывается, что брак обладает гораздо более высокой смысловой сферой. А тот факт, что подлинные смысловые центры обеих общностей вообще не связаны никакой непрерывной центральной смысловой линией, делает соответствующее предположение данного воззрения полностью несостоятельным.
Невозможность обосновать универсальную ступенчатую систему исходя из «подъема смысловой линии» продемонстрирована уже на наших специфических примерах. К тому же, с последней точки зрения, во всей сфере общностей в целом открывается перспектива, позволяющая ясно увидеть, что структура этой сферы совершенно не согласуется с рассматриваемым представлением. При этом речь идет о чрезвычайно важном позитивном определяющем моменте отдельных типов общности, а также всей этой сферы в целом.
Мы можем сказать следующее: определенные смысловые линии достигают своей кульминации в определенных, так сказать, классических общностях. Например, смысловая линия тварной любви завершается в браке, в нем она достигает своей высшей точки27. Напротив, другая смысловая линия — линия жизненной общности — завершается и кульминирует в семье. Смысловая линия общественных интересов кульминирует в государстве и т. д.
Следовательно, если мы исходим из какой-то определенной смысловой сферы, то, конечно, обнаруживается некая восходящая смысловая линия, проходящая через некоторые общности и кульминирующая в какой-то одной. Но поскольку в сфере общностей существуют совершенно разные смысловые сферы и в соответствии с этим многие смысловые линии, картина некоего единого ступенчатого образования общностей с этих точек зрения оказывается полностью несостоятельной.
Одна смысловая линия, например линия тварной любви, находит свое завершение в браке, в то время как смысловая линия жизненной общности поднимается от брака к семье и находит свое завершение в последней. В зависимости от смысловой сферы или смыслового момента, из которых мы исходим, от одной общности к другой поднимается или опускается определенная смысловая линия, так что с этой точки зрения общность не может рассматриваться как вообще «превосходящая» или более емкая. Это было бы возможно только в том случае, если бы от смысловой сферы одной общности к другой вела только одна восходящая или нисходящая смысловая линия, — совершенно особый случай в отношениях общностей между собой. Но если, как в нашем случае брака и семьи, имеются две смысловые линии, из которых одна опускается к семье, а другая поднимается к ней, невозможно без оговорок вести речь о ступенчатом образовании применительно к данным общностям.
Итак, мы видим при более внимательном рассмотрении этого вопроса, что о ступенчатом образовании, связанном со смысловой линией, можно говорить только в совершенно особом и — в отношении многих общностей — малосодержательном аспекте, который обнаруживается в связи с ориентацией на какую-либо особенную смысловую сферу. Но поскольку существует множество подобных смысловых сфер, единая картина универсального, пронизанного одной содержательной значительной смысловой линией ступенчатого образования общностей распадается на множество отдельных, различным образом пересекающихся иерархических систем, отношения внутри которых имеют специфический характер и которые не всегда затрагивают смысловой центр соответствующих общностей.
Но картина еще больше изменится не в пользу представления о ступенчатом образовании, если мы зададимся вопросом, насколько даже только эти частичные иерархические единства, поддерживаемые отдельными смысловыми сферами, сопряжены с другими моментами, предположительно характеризующими ступенчатое образование. Мы особенно имеем в виду момент охвата и включения, в соответствии с которым низшая общность должна составлять реальную часть высшей. Возьмем опять общность брака как «классическую» любовную общность. Несомненно, к ней поднимается смысловая линия от всех индивидуальных любовных общностей, например, от общности дружеской пары. При этом мы не будем принимать во внимание, что многие индивидуальные любовные общности, как и дружеская пара, изначально не представляют собой простую предварительную смысловую ступень на пути к браку, что они, напротив, являются конечными точками собственных смысловых линий. Таким образом, мы рассматриваем только тот момент общности дружеской пары, который представляет собой менее высокую ступень кульминирующей в браке смысловой линии! И даже в этом ограниченном отношении мы, разумеется, ни в коем случае не можем говорить о том, что дружеская пара или, например, один из «слоев» этой общности каким-либо образом реально охватывается брачной общностью. В еще меньшей степени мы можем сказать о роде, что он реально охватывается семьей, хотя смысловая линия жизненной общности рода поднимается от рода к семье — или спускается от семьи к роду. Таким образом, не может быть речи о всеобщей связи восходящей линии и момента реального охвата низшей общности более высокой в смысловом отношении. Так что и с этой стороны картина предполагаемого ступенчатого образования общностей оказывается ложной.
Качественное и количественное расширение смысловой сферы
Кратко продемонстрируем также то, что и четвертый из вышеприведенных характерных моментов — связанное с восхождением смысловой линии расширение смысловой сферы — не является всеобщим фактом. Мы исключаем из рассмотрения то, что при действительном ступенчатом образовании расширение смысловой сферы может повлечь за собой центрально значимую связь между соответствующими общностями только тогда, когда речь идет о центральных для них смысловых сферах. Как мы видели, этого нет по крайней мере в двух случаях классических типов общности. Представим себе случай подлинного расширения смысловой сферы. Например, смысловая сфера государства одновременно является расширением смысловой сферы общины. Разумеется, такое расширение выражается не только количественно — скажем, означает, как правило, большее число членов государства по сравнению с общиной. Напротив, такое расширение означает также возрастание глубинной и всеобщей значимости. Государственные дела благодаря своему качественному, ценностному превосходству, своей важности имеют отношение к большему числу людей, пронизывают, наполняют и определяют более широкое межличностное пространство, чем то, которое свойственно общине.
Однако связь количественного и качественного, имеющая место при расширении смысловой сферы, свойственна только совершенно определенным типам общности. Во многих общностях этот момент отсутствует — например, во всех существенно дуоперсональных общностях. Они не могут количественно расширяться.
Но тесная взаимосвязь количественного и качественного моментов отнюдь не всегда присутствует и в тех общностях, которые сами по себе могут являться количественным расширением смысловой сферы по отношению к другим. Так, подъем смысловой линии от рода к семье хотя и можно рассматривать как усиление важного и универсально значимого, но сопряженное с этим количественное сужение не позволяет говорить о специфическом расширении смысловой сферы. Тем более исключается всеобщая связь расширения с подъемом смысловой линии.
Картина универсального ступенчатого образования типов общности распадается на множество взаимосвязей и переплетений. В зависимости от того, какую точку зрения или комбинацию точек зрения мы положим в основу нашего рассмотрения, мы в каждом отдельном случае и будем иметь дело с иной содержательной и формальной группировкой общностей. Но также и эти отдельные группировки в подлинно содержательном отношении не будут похожи на рассмотренную нами мнимую ступенчатую систему.
Кульминации групп смысловых линий: брак, семья, народ, человечество
Если мы рассмотрим в едином контексте некоторые из тех типов общности, к которым в первую очередь можно применить представление о неком ступенчатом образовании, то вырисовывается примерно следующая картина.
Брак является кульминацией группы смысловых линий дуоперсональных любовных общностей, особенно я-ты-любовных общностей. Он представляет собой классическую форму ярко выраженной тварной я-ты-общности, в которой тематична любовь. Эта система линий не ведет от брака дальше к семье. Она сходится и заканчивается в браке. Помимо этого, в смысловой сфере брака заключается момент первичной жизненной общности. Его линия поднимается к семье и достигает в ней своей классической кульминации — этот момент полностью раскрывается в ней. Таким образом, семья, во-первых, реально охватывает брак, поскольку она всегда заключает в себе брачную общность как свою часть, а во-вторых — по сравнению с ней она частично представляет усиление и расширение данной смысловой сферы. Часть смысловой сферы брака включается в семью и охватывается ею в смысле подлинной ступенчатой системы — но именно только часть. Наиболее свойственное собственно браку превосходит общность семьи и никогда не охватывается последней.
Аналогичная картина наблюдается в отношениях между семьей и родом. Род как полностью переживаемая общность, например у примитивных народов, скажем у германцев, или у культурных народов — древних иудеев и т. д. — является не классической формой общности, а переходной формой, несмотря на всю свою историческую значимость. Ее смысловой сферой является момент родства, патриархально устроенная жизненная общность, солидарность, возникшая не только на основе общих обычаев и общего образа жизни, но и благодаря осознанному родству, — до определенной степени авторитарно расчлененная форма.
Если мы рассмотрим смысловую сферу этой жизненной общности, то ясно увидим, что от семьи к роду ведет нисходящая смысловая линия. По сравнению с семьей род представляет собой очень зыбкую, поверхностную жизненную общность. Жизненная среда рода является слабым отражением «духовного дома» семьи. Таким образом, мы имеем здесь некоторое расширение смысловой сферы, а именно количественное, но при этом такое, которое связано со спуском смысловой линии. Семья не охватывается по-настоящему родом, хотя род реально составлен из различных семей. Ибо отдельные семьи далеко превосходят своей смысловой сферой заключающееся в роде единство. Член семьи никак не может ощущать род как более широкую семью, если он осознал истинную общность семьи. Он должен постоянно ощущать его как что-то менее подлинное, разбавленное, как переход на периферию.
Семья является преимущественно духовной жизненной общностью, хотя и тесно связанной с витальным. В роде нет ничего от этой духовности. В нем остается только витальный элемент и возникающая из него среда. В соответствии с этим по сравнению с отцовским или родительским авторитетом ослабевает и становится поверхностным авторитарный момент, если он вообще играет какую-либо роль. Он относится к весьма периферийным сферам. Таким образом и в отношении перехода от рода к семье нельзя говорить о ступенчатой системе.
Многообразие и сложность переплетения общностей опять-таки проявляются в различии отношения между браком и семьей, с одной стороны, и между семьей и родом — с другой. Во-первых, брак является фундаментом семьи — аналогичной связи между семьей и родом нет. Далее: если род в первом приближении можно охарактеризовать как семью, то семья даже на самый поверхностный взгляд не может сойти за брачную общность в общих чертах. С этим связано то, что для существования рода требуется несколько семей, для семьи же не требуется несколько брачных общностей. Род представляет собой некоторую аналогию семьи, семья же не является аналогией брака — ее объединяют с ним только некоторые моменты.
Кроме того, одна смысловая линия оканчивается в браке, другая, вторичная для смысловой сферы брака, продолжает подниматься и вливается в семью — при расширении специфически соответствующей ей смысловой сферы.
С другой стороны, с этой линией в той же самой высшей точке встречается смысловая линия, восходящая от рода, которая также связана с моментом жизненной общности. Последняя линия на уровне рода — при весьма поверхностном расширении смысловой сферы — обнаруживает значительное «ослабление подлинности» содержания. В семье не существует смысловой линии, которая снова обнаруживалась бы на повышенном уровне в роде. В определенном смысле род реально содержит в себе много брачных общностей, но их смысловые сферы находятся полностью вне его самого.
В отношении род-племя заключается явное восхождение смысловой линии, а также расширение смысловой сферы. В последней общности моменты объективного единства психотипа, а также общие обычаи и жизненные навыки еще больше выступают на передний план, чем в роде, и они имеют еще более серьезный характер. В этом отношении мы имеем смысловое расширение и усиление. Также и авторитет главы племени, если таковой имеется, в смысловом отношении является более реальным и оформившимся, нежели авторитет главы рода. Но момент родства в роде, представляющий собой слабое отражение родства в семье, совершенно исчезает в племени. Его последние отголоски замирают в роде. Эта смысловая линия, спускающаяся от семьи к роду, дальше никуда не ведет. Следовательно, мы и здесь имеем только частичный охват в смысле ступенчатого образования.
Род располагается между семьей и племенем как слабое отражение семьи и как частичная предварительная ступень племени. Это означает, что род не является классическим выражением определенной смысловой сферы, поскольку он не является кульминацией ни одной смысловой линии. Мы снова видим, что отношение рода и племени представляет собой нечто новое. Племя не охватывает ни брачную общность, ни семью; смысловые сферы последних, хотя они сами реально и входят в племя, находятся целиком вне племени.
Смысловая линия, которая вела к племени от рода, продолжается от племени далее к народу, а именно в восходящем направлении и с расширением смысловой сферы. В народе общие нравы и обычаи сгущаются в еще более реальное и тесное целое. Кроме того, от племени к народу ведет еще одна восходящая смысловая линия при расширении смысловой сферы. Она касается духовно-нравственной среды, позволяющей нам говорить о характере народа. Объективные общие черты, участвующие в формировании определенной духовной среды, проявляются уже в племени — но не в роде как таковом. Имеет смысл говорить о племенном характере, но не о родовом. Здесь смысловая сфера опять поднимается до духовного, хотя и не в направлении, по которому идет формирование духовного характера семьи.
Этих замечаний достаточно, чтобы, с одной стороны, указать на необыкновенное многообразие переплетений, позволяющее увидеть, насколько искусственно представление о единообразной системе общностей, а с другой стороны, чтобы осознать многозначность понятия ступенчатого образования.
При этом особенно важно понять, что ближайшая ступень — в смысле реально охватывающей общности — не всегда является более родственной по смыслу. Семья в отношении своей смысловой сферы ближе к человечеству, чем к роду, племени или народу. Народ, со своей стороны, больше связан с человечеством, чем с семьей. Поэтому было бы ошибкой считать семью членом человечества лишь постольку, поскольку она является членом народа, а тот, в свою очередь, является членом человечества. Основная связь семьи с человечеством проходит не через народ. Напротив — гораздо более важной, нежели линия от семьи через народ к человечеству, является линия, идущая непосредственно от семьи к человечеству. Это последнее охватывает семью в тех сферах, в которых оно совершенно не охватывает народ, так как они намного превосходят уровень смысловой сферы народа. Здесь мы также видим опасность прокрустовой конструкции, заключающейся в представлении о едином ступенчатом образовании.
ГЛАВА XIX
ФОРМЫ ПЕРЕПЛЕТЕНИЯ ОБЩНОСТЕИ
Теперь нам необходимо рассмотреть сами по себе формы переплетения общностей без дополнительной методологической критики мнимого универсального ступенчатого образования. Нашему взору предстает большое разнообразие типов связей. Мы не собираемся рассматривать все эти типы; будут отмечены и подчеркнуты только самые важные из них.
При этом разделение, основанное исключительно на идеальной связи между смысловыми сферами, было бы явно недостаточным. Ведь идеальная тождественность смысловой сферы может иметь место даже там, где исключено любое переплетение и даже пересечение. Отдельные брачные общности, например, имеют идентичные смысловые сферы и тем не менее исключают друг друга. Отдельные религиозные ордена родственны в смысловом отношении и т. д.
Следовательно, разделение, принимающее во внимание исключительно смысловые отношения, может рассматриваться в вопросе о переплетении лишь в качестве подготовительной работы. Оно занимает место, так сказать, еще до осуществленного здесь подразделения на общности, которые исключают друг друга, могут пересекаться в результате объединения персонального состава или переплетаются как таковые. Оно призвано только продемонстрировать смысловую родственность, направление и модификацию идеальных смысловых линий.
Такое разделение должно, например, помочь установить, где именно та или иная общность представляет собой классическое выражение данной смысловой сферы и, в соответствии с этим, где достигает кульминации данная смысловая линия, вне всякой зависимости от того, могут ли реально переплетаться рассматриваемые общности. Оно демонстрирует, насколько супружеская общность представляет собой кульминацию тварной я-ты-общности, семья — кульминацию жизненной общности, государство — кульминацию светской власти в качестве гаранта правовой сферы и т. д. Оно, кроме того, показывает например, как поднимается идеальная смысловая линия от дружеского круга к семье, поскольку внутренняя, а часто и внешняя связь образует жизненную общность, которая, однако, представляет собой лишь слабое отражение жизненной общности семьи. «Они — как одна семья», — говорим мы, характеризуя жизненную общность друзей. Во многих из этих типичных случаев, очевидно, не может идти речи о каком-либо реальном переплетении.
Самый слабый тип переплетения — простой охват
Теперь мы продемонстрируем некоторые типы переплетения. Первый, самый слабый случай переплетения наблюдается там, где имеет место охват, не позволяющий нам рассматривать охваченную общность в качестве реальной составной части охватывающей общности. Так, государство в определенном смысле охватывает супружескую общность. Мы не можем сказать, что супружеские пары как таковые являются элементами государства, как, например, общины или «сословия». Охват в своей самой примитивной форме может иметь место уже при самом незначительном смысловом родстве. В отношении государства и супружеской общности мы рассмотрим этот факт несколько позже. Вначале мы продемонстрируем его в особенно наглядной форме, которую он имеет в отношениях между государством и объединением.
Объединение и государство, несомненно, очень отличаются в отношении своих смысловых сфер. За исключением родства, которое наблюдается между ними как между формальными общностями, подлинного смыслового родства между ними как такового, кажется, не существует. Несмотря на это можно утверждать, что основанное гражданами данного государства объединение действительно охватывается этим государством, совершенно независимо от позитивного юридического оформления, если только нормальное положение вещей не изменяет какое-либо обстоятельство. Эта общность не существует как таковая вне всяких связей с государством, как, например, дружеский круг, составленный из граждан этого же государства. Напротив, она как таковая охватывается государством и становится его членом. Объединение в качестве общественного образования связано с государством не только через своих отдельных членов, но так или иначе встроено в него. Позитивное основание для этого заключается по крайней мере в его сущности. Конечно, существуют объединения, которые, будучи специфически международными, не охватываются государством. Кроме того, можно представить себе объединения, у которых вообще отсутствует связь с конкретно-реальной, государственной сферой, поскольку для возникновения таких общественных образований совершенно не требуется существования государственных общностей в качестве фундамента. Однако это не отменяет общую позитивно фундированную «возможность связи» с государством.
Для такой связи не имеет значения особая цель объединения. Существуют объединения, у которых имеется определенная содержательная связь со смысловой сферой государства, например культурные или благотворительные общества. В этом случае смысловая сфера соответствующих объединений имеет отношение к областям, касающимся государства как такового и входящим в сферу его компетенции, хотя и второстепенную. Тогда происходит содержательное встраивание, представляющее собой по сравнению с вышерассмотренным простым охватом уже новую ступень. В смысле простого охвата в государство включаются и объединения с совершенно частными целями, например общества для общения.
Если мы попробуем еще лучше понять то, что способствует такому охвату или делает его обыкновенным фактом, то мы увидим: это моменты формального контурирования и публичности, свойственные объединению независимо от характера его целей. Необходимое для охвата смысловое сродство заключается не в том, что охваченная общность напрямую родственна охватывающей, т. е. по крайней мере частично имеет прямую связь с ее смысловой сферой. Напротив, достаточно того, что смысловая сфера охваченной общности каким-либо образом находится в пространстве, которое охватывается охватывающей общностью. От собственной смысловой сферы общности необходимо отличать это как бы оставшееся пустым пространство, которое данная общность охватывает на основании своей смысловой сферы. Не каждая общность имеет свойство охватывать подобное пустое пространство. Напротив, только совершенно определенные общности, например государство, охватывают подобное пространство в соответствии со своим особым смыслом.
Все то, что формально контурировано и так или иначе публично, вступает в охваченное государством пространство, если только это не общность, охватывающая само государство, как, например, человечество. Объединение, которое имеет формальные контуры и которому одновременно как формальной общности свойствен момент проникновения в сферу публичного, оказывается в результате этого в пространстве, охваченным государством, если при этом оно не имеет явно интернационального характера, либо, что также возможно в идеале, не связано с совершенно неохваченными государством областями человеческого общежития. Но такой охват ни в коем случае не следует отождествлять с тем, который имеет место, когда одна общность является составной частью или членом другой общности. Мы можем, например, рассматривать сословия как составные части сословного государства. Такие отношения выходят далеко за рамки простого охвата в его самой примитивной форме, которую мы здесь в первую очередь рассматриваем. В этом случае речь будет идти об общностях, которые, хотя непосредственно и не составляют более обширную общность подобно тому, как это делают члены федеративного государства или отдельные объединения картеля, однако являются настоящими составными частями государства.
Общность супружеской пары также охвачена государством, хотя ее смысловая сфера еще дальше отстоит от государства, чем смысловая сфера объединения. Но она также является формальной общностью, хотя и не только формальной как объединение, а такой, в которой наблюдается уникальная взаимосвязь формального и содержательного моментов. Также и она стремится быть «значимой» в пространстве, охваченном государством. Разумеется, это имеет место как там, где не существует института так называемого гражданского брака, так и в тех странах, где он есть. Браку в любом случае свойствен момент публичности, и тем самым он в определенной степени укоренен в пространстве, охваченном государством. Несмотря на то что брак в своем внутреннем аспекте совершенно непубличен и не образует никакого публичного пространства, тем не менее в качестве формальной общности он в отличие, например, от дружеской пары находится в сфере межличностной публичности. В определенном смысле государством может быть охвачен даже религиозный орден, который в смысловом отношении противопоставлен государству и представляет собой как бы явный выход из мира, ведь место этой общности принципиально вне «земного пространства». Он проникает в это пространство и «использует» его. Наблюдаемый здесь охват представляет собой пограничный случай, поскольку в этом пространстве находятся, так сказать, только «ноги» — «тело» и «голова» возвышаются над ним и уже не охватываются государством.
Охваченная более мелкая общность как реальная, но качественно превосходящая часть более крупной
Следующий, гораздо более подлинный охват имеет место тогда, когда мы исходим из общностей, которые включают в себя ту или иную более мелкую общность как наиболее близкую себе в качестве своего рода реальной части, например так, как род включает в себя семью, племя — род, народ — племя. Более мелкая общность не только проникает в духовное пространство, создаваемое более крупной общностью, но и образует как бы классическую компоненту более крупной. Хотя в подобных случаях более крупная общность состоит не только из более мелких общностей, но и из отдельных лиц, все же более мелкие общности представляют собой подлинные элементы более крупной. Они не только тем или иным образом, в том или ином месте включены в более крупную общность, не только существуют в ней, но и являются ее классическими компонентами. В более крупной общности они имеют совершенно определенную преимущественную функцию, в отношении которой с ними нельзя сравнивать другие более мелкие общности. Но и в этом случае мы имеем только весьма частичный охват, так как подлинная смысловая сфера семьи находится вне рода и т. д. Более мелкая общность охватывается более крупной лишь частично, поскольку то, что в мелкой общности составляет центральное ядро смысловой сферы, не сохраняется в смысловой сфере более широкой общности, не говоря уже о его качественном усилении. Смысловая линия не восходит от более мелкой общности к более крупной, а нисходит. Мы можем говорить о более подлинном охвате, но лишь как о частичном: более мелкая общность как бы выдается самым существенным в ней из более крупной. Эта последняя охватывает ее только в одном измерении; более широкая не перекрывает более узкую и не включает ее смысловую сферу всю целиком в свою собственную.
«Конгениальность» семьи и человечества
В третьем типическом случае охват как таковой имеет еще более подлинный и глубокий характер, но охватывающая общность не является самой близкой — более узкая общность в определенном смысле весьма отдалена от конгениальной ей общности, которая охватывает ее. Этот случай мы имеем, например, в отношении между семьей и человечеством. Смысловая сфера семьи гораздо более конгениальна смысловой сфере человечества, чем смысловой сфере рода или даже племени. Внутреннее родство семьи с человечеством явно обнаруживается в ее характере как первичной жизненной общности, имеющей отношение к самым важным проблемам индивидуума. Семья является прообразом всего традиционного в глубочайшем смысле этого слова. Она является общностью, в которой отдельный человек вживается в человечество, в которой ему должны открыться метафизическое положение человека, его цели и задачи, в которой он органически связан с другими людьми общностью судеб. В роде как таковом ничего этого не наблюдается. Как мы уже ранее видели, человечество охватывает семью не только через народ, племя, род, но и непосредственно, «поверх голов» других общностей. Несмотря на то что человечество в определенном смысле дальше отстоит от семьи, чем эти охватывающие ее общности, тем не менее оно настолько конгениальнее ей, что включает ее в себя более глубоким и непосредственным образом. Оно напрямую охватывает семью как раз в тех пунктах, которые остаются совершенно неохваченными родом, племенем и т. д., которые, намного превосходя уровень этих общностей, не имеют внешних границ до тех пор, пока не оказываются в рамках так много вмещающей в себя общности человечества.
При этом мы не можем сказать, что семьи являются членами человечества так же, как его членами являются нации. Смысловая сфера семьи хотя и намного конгениальнее смысловой сфере человечества, чем смысловая сфера нации, однако это не мешает тому, что между человечеством и нацией существует особое отношение членства, а между человечеством и семьей такого отношения не существует. Мы также не можем сказать, что человечество таким образом объемлет семью, что смысловая сфера семьи целиком содержится в смысловой сфере человечества. Человечество как таковое не является простым расширением и усилением смысловой сферы семьи. Семья как классическое место интимных человеческих отношений представляет собой конечный пункт, и данный момент не представлен в человечестве. Семья не является также и просто конкретизацией человечества, «образцом» человечества. Она является также и им — но одновременно представляет из себя нечто большее. Ее смысловому ядру свойствен момент, не содержащийся в смысловой сфере человечества. Это станет еще более ясным, когда мы рассмотрим четвертый случай, в котором наблюдается полный охват.
Общности-члены, полностью включенные в более широкую общность и поддерживаемые ею: церковный приход, епархия
Если мы обратимся к епархии и приходской общине и сравним их с церковью в целом, то увидим, что corpus Christi mysticum полностью объемлет епархию и общность прихода. Не только приход является реальной частью церкви, но и его смысловая сфера целиком содержится в церкви. То, что в нем образует общность, что является в нем virtus unitiva, тождественно тому, что является общность-образующей силой в целом мистическом теле Христовом. Приход есть лишь конкретизация этого целого, один из образцов Церкви.
Епархия и приходская община объединены вокруг епископа либо пастора как представителей Христа. В них выпукло и наглядно выражается то, что объединяет церковь в целом, а не содержательный собственный момент, который не был бы представлен в ценностной сфере церкви как целого. Собственной темой епархии и общности прихода является ценностная сфера, являющаяся темой церкви в целом. Здесь более широкая общность полностью охватывает более узкие; в их ценностных сферах нет ничего такого, что бы не заключалось и в более широкой общности.
То, что несмотря на это не существует чистого ступенчатого образования, мы уже видели. Хотя смысловая линия поднимается и смысловая сфера расширяется от приходской общины к церкви — или к епархии и уже от нее ко всей воинствующей церкви, — тем не менее более узкая общность нуждается здесь в качестве своей предпосылки в предварительном существовании более широкой: она является тем, чем она есть, только в качестве члена целого. Общность прихода является «дифференциацией» церкви — церковь не построена из приходских общин и епархий. Подобно тому как член организма не поддерживает всего целого, а, напротив, живет целым и только и может жить в этом целом, которое поддерживает его, подобно тому как целое существует как бы до своих членов и до дифференциации на них, так и церковь существует до приходских общин и епархий. Первая христианская община, возникшая в Иерусалиме на Троицын день в доме тайной вечери, не представляла собой ни епархию, ни приходскую общность, а являлась всей церковью в целом. Общность епархии или прихода может образоваться только в результате дифференциации уже существующей общности церкви. Более узкая общность возникает в результате того, что она является членом целого и таким образом приобщается к его смысловой сфере. Конечно, епархии и приходские общности не являются простыми произвольными частями церкви подобно какому-либо кружку членов мистического тела Христова; напротив, они являются совершенно определенными органическими членами, которые занимают свое рациональное место в структуре целого и в которых преимущественно и отражается это целое. Тот способ, каким здесь полностью перекрывается и охватывается более узкая общность более широкой, противоположен также и тому типу охвата, который наблюдается в отношениях между семьей и человечеством. Мы имеем здесь не просто широкий частичный охват как результат конгениальности смысловых сфер, а безоговорочное включение в более емкую общность.
Союз и федеративное государство
Пятый случай охвата представлен там, где общность сплачивает наподобие союза несколько общественных образований, например объединений, в некое единство — а именно таким образом, что смысловая сфера более широкой общности содержит в себе смысловую сферу более узких, так что в результате этого между самими этими общностями возникает отношение действительного охвата. Таким образом не только союз охватывает объединения — мы можем привести и более содержательный пример: точно так же охватывает отдельные государства-члены федерация. В противоположность связи между приходской общностью или епархии и церковью здесь носителем является более узкая общность. Государства-члены существуют до федерации — по крайней мере это относится к классической форме данного образования, — причем это «до» следует понимать вне его связи с историческим процессом. В соответствии с этим государства-члены «несут» целое, а не являются его простой дифференциацией. Аналогичным образом «несут» союз объединения. Смысловая сфера этих общественных образований не питается исключительно целым, не «живет» им; напротив, они могут и сами по себе сохранять свой характер. Они не являются существенными «частями», но и сами по себе, как общности, имеют свой автономный смысл. На этих автономных образованиях и строится новое целое.
Здесь без сомненья мы имеем расширение смысловой сферы более широкой общности по сравнению с более узкой. Во многих случаях это может сопровождаться подъемом смысловой линии — а именно когда в смысловой сфере более крупной общности содержатся еще более важные вопросы и эта общность в качестве более высокой инстанции занимает предпочтительное положение. Федеративному государству в большинстве случаев свойствен такой характер: оно не только имеет преимущество как более видное образование, но и в силу сосредоточенных в нем центральных функций является еще более подлинным государством. Однако с того момента, как вышестоящая общность становится собственно субстанциальным образованием и доминирующий характер ее государственности приводит к ослаблению аналогичного характера более узких общностей и делает его в той или иной мере мнимым, мы уже покидаем сферу рассматриваемого здесь классического типа.
Народы и нации как классические члены человечества
Шестой тип подлинного охвата характеризуется тем, что хотя узкая общность и представляет собой членение более обширной, однако при этом имеет смысловую сферу, которая, будучи в какой-то мере связана со смысловой сферой широкой общности, тем не менее по сравнению с ней обладает совершенно иной глубинной структурой. Так, нации и народы представляют собой членение человечества. Они не просто объемлются человечеством; напротив, они представляют собой органические, классические части человечества. Они не только находятся внутри человечества, как, например, сословие или дружеский круг, но и представляют в нем легитимные разделительные координаты.
Однако их смысловая сфера совершенно отлична от смысловой сферы человечества. Следовательно, мы имеем здесь абсолютно другой случай по сравнению с отношением прихода или епархии к церкви. Хотя от нации к человечеству и ведет определенная смысловая линия, тем не менее мы не имеем здесь ни тождественности смысловых сфер, как в случае епархии и церкви, ни той ситуации, когда одно из тематических содержаний нации, будь то главная тема или даже только побочная, на повышенном уровне обнаруживалось бы в человечестве.
Конечно, человечество охватывает смысловую сферу наций — но только per eminentiam. Классически ценное и специфически объективно значимое в «духе» соответствующих наций в определенной степени проникает в смысловую сферу человечества. Однако специфические черты нации как таковой превзойдены в человечестве, а не просто развиты, как в культурном круге. Человечество является не культурной общностью, а гораздо более глубокой, метафизической общностью. Это общность метафизической ситуации и метафизической судьбы. Таким образом, мы имеем совершенно новый тип подлинного охвата и органического переплетения.
При этом нация является предпочтительным «элементом» человечества, хотя она глубоко отличается от него своей смысловой сферой и в этом отношении далеко не так конгениальна ему, как, например, семья. Как мы уже говорили, человечество более естественно расчленяется на нации и народы, чем на семьи. Но хотя человечество не просто реально содержит в себе нации, но и охватывает их как свои подлинные членения, тем не менее здесь, с одной стороны, совершенно исключается ступенчатое образование в результате глубокого различия между соответствующими смысловыми сферами, а с другой — нации также не могут рассматриваться как образующие элементы человечества. Нация не является компонентой человечества, как, например, объединение является компонентой союза.
Общности, состоящие из более мелких общностей и общности, состоящие из отдельных индивидуумов
Это дает нам возможность указать еще на одно общее различие. Существуют общности, элементами которых являются не отдельные индивидуумы, а более мелкие общности. Так, например, типичный союз состоит не из отдельных людей, а из объединений. В этом типичном смысле отдельные люди связаны с союзом только через объединение.
Прямо противоположный случай представляют собой общности, которые не могут включать в себя другие общности, а по своей сути охватывают исключительно отдельных индивидуумов, как, например, все дуоперсональные общественные тела: супружеские общности, дружеские пары и т. д., но также и такие, которые охватывают многих людей — семьи, дружеские круги и т. д.
Наконец, имеется третий тип, а именно общности, которые могут включать в себя как отдельных индивидуумов, так и более узкие общности. Здесь опять-таки существуют различные подвиды. Для важнейшего из них характерно следующее: лишь отдельные индивидуумы, а не более узкие общности образуют собственные подлинные компоненты более широкой общности. Но более узкие и более широкие общности состоят из одних и тех же людей, а именно таким образом, что, с одной стороны, узкая общность существует как сама по себе, так и будучи охвачена более широкой общностью, а с другой стороны, составляющие ее индивидуумы принадлежат более широкой общности как непосредственно, так и через нее. Классическим примером этого является церковь, которая состоит только из индивидуумов, а не из епархий и приходских общин, но которая охватывает и эти общности в качестве своих подлинных частей и к которой индивидуумы принадлежат также и в качестве членов епархий и приходов. Другим примером является человечество, состоящее из отдельных индивидуумов, но одновременно охватывающее нации, народы, государства и т. д. и связанное с отдельными индивидуумами также и через эти общественные образования.
Однако в рамках этого типа имеются характерные различия, связанные с положением более узких общностей. Если эти последние являются исключительно дифференциацией более крупной общности, их смысловая сфера питается только целым, то из отдельных индивидуумов прежде всего состоит более широкая общность и только во вторую очередь из отдельных лиц как членов целого образуется более узкая общность. Это случай отношения между отдельным человеком, епархией и церковью в целом, что не следует понимать в том смысле, будто церковь и ее членения создаются отдельными людьми. Ибо corpus Christi mysticum создан Христом, из отдельных людей он только состоит.
Если же смысловая сфера более узкой общности отличается от смысловой сферы охватывающей общности, т. е. питается не только ею, но и представляет собой нечто самостоятельное, — если, к тому же, более узкая общность хотя реально и предполагает предварительное существование более широкой, но не по причине связи с ее смысловой сферой, то в этом случае из отдельных индивидуумов непосредственно образуется не только вышестоящая общность, но и более узкая. Так, отдельные люди непосредственно образуют и нации, а не только человечество, т. е. нации образуются из отдельных индивидуумов не потому, что последние являются членами человечества, а непосредственным образом.
Этот обзор различных типичным форм переплетения общностей показывает нам, с одной стороны, царящее здесь огромное многообразие. С другой стороны, оно позволяет нам еще раз убедиться в недостаточности единой ступенчатой системы, в которую пытаются поместить различные общности. Действительно существующие переплетения, позволяющие нам в ограниченном смысле говорить о ступенчатом образовании, гораздо глубже и таинственней тех, которые должны были бы соответствовать единому иерархическому построению.
ГЛАВА XX
ВЗАИМОПРОНИКАЮЩИЕ ОБЩНОСТИ
Возможный симбиоз нации и государства
Совершенно новый тип переплетения — в отличие от до сих пор рассмотренных форм, характеризуемых как охват — имеет место тогда, когда две различных общности реально проникают друг в друга. Смысловые сферы государства и нации отличаются друг от друга. Очевидно, существует возможность реального охвата одним государством нескольких наций. Но в этом случае оно в действительности не охватывает их смысловых сфер. Здесь имеет место уже знакомая нам, примитивная форма охвата, при которой в образованное государством пространство входят нации, но не их смысловые сферы. Когда же, наоборот, на несколько государств распространяется одна нация, то мы не можем сказать, что она заключает в себе эти государства. Общность нации в противоположности государству не имеет свойств, позволяющих ей образовать относительно нейтральное пространство, в которое могли бы входить многие несовместимые по смыслу образования.
Нечто совершенно новое, как правило, наблюдается тогда, когда нация и государство полностью или почти полностью совпадают по объему. То, что обычно образуется в этом случае, является не простым внешним охватом нации со стороны государства, а своеобразным симбиозом обеих общностей — взаимопроникновением и органическим взаимодополнением. Обе общности несмотря на различия в смысловых сферах и структуре имеют определенную связь друг с другом, способствующую подобному реальному взаимопроникновению. Нация как содержательная общность особым образом дополняется, когда государственная общность придает ей соответствующую внешнюю форму. Это не означает, что обе общности могут стать одной и той же общностью — они всегда остаются двумя общностями с различными смысловыми сферами и различными задачами. Но они вступают в уникальную связь, они в некотором смысле заключают между собой «брак». Ясно, что это совершенно новый тип переплетения. Существенным здесь, во-первых, является то, что речь идет не об охвате узкой общности более обширной, а о соприкосновении и взаимопроникновении общностей с одинаковым объемом; во-вторых, то, что каждая из этих общностей имеет и сохраняет свою собственную смысловую сферу. Особенно важно то, что государство не становится только внешним дополнением нации, ее простыми рамками, орудием или чем-то подобным.
Если мы сравним этот случай с другим отношением между общностями, то эта характерная черта проявится еще отчетливей. Если произвольную содержательную общность, например культурный круг, оформляют в виде объединения, то здесь также происходит переплетение, которое должно считаться не охватом, а контактом и взаимопроникновением. Но, во-первых, такое взаимопроникновение имеет искусственный, неорганичный характер — это надстройка нейтральной формальной общности над содержательной. А во-вторых, формальная общность в определенной степени служит лишь формой содержательной общности, хотя, как уже сказано, это происходит лишь внешним и неадекватным образом. Объединение, призванное оформить духовную общность, не имеет собственной смысловой сферы. Оно является лишь формой; существует лишь одна смысловая сфера — смысловая сфера содержательного общественного образования.
В тех же случаях, когда происходит совершенно органичное оформление — например, когда кружок учеников организуется в религиозный орден — мы тем более не имеем двух общностей с собственными смысловыми сферами: здесь существует только одно общность с одной смысловой сферой. Здесь формальный момент является органическим выражением содержательного. Он является исключительно формой содержательного. Оба момента полностью проникают друг в друга, и мы можем говорить только об одной-единственной общности.
Теперь мы еще отчетливей видим своеобразие возможного переплетения государства и нации. Представленный в ордене формальный момент является исключительно выражением содержательной общности. Сам по себе он не может существовать в виде независимого образования. Совершенно иначе обстоит дело с государством и нацией! Каждая из этих общностей имеет свою самостоятельную смысловую сферу и сохраняет ее и тогда, когда заключает союз с другой. Каждая может самостоятельно существовать, не являясь при этом чем-то неполноценным. Несмотря на это их связь является органической, и государство помещает нацию в формальные рамки, которые являются относительно адекватными ей и во внутреннем отношении.
При этом необходимо отметить, что государство охватывает нацию, а не наоборот. В качестве формальной общности оно определяет рамки, создает вместилище, в котором находится нация. Однако это оформление не является охватом в вышеотмеченном смысле — оно означает взаимодополняющую связь двух общностей.
Органическое переплетение церкви и человечества
Аналогичный случай органического переплетения двух общностей имеет место в отношении между церковью и человечеством. Но здесь заведомо идет речь не просто о возможности, основанной на определенной связи, а об отношении, которое само по себе представлено вместе с существованием обеих общностей28. Церковь по своему смыслу имеет тенденцию к объединению в себе всего человечества. В идеальном случае «единого пастыря» и «единого стада» эта тенденция полностью осуществляется, и все человечество входит в мистическое тело Христово. Здесь наблюдается, по крайней мере в главном отношении, гораздо более глубокое родство обеих смысловых сфер, нежели в случае государства и нации, несмотря на различие между «естественным» и «сверхъестественным» и несмотря на связанную с данным различием бесконечную дистанцию между тем и другим. Смысловая сфера corpus Christi mysticum заключает в себе окончательную реализацию смысловой сферы человечества — и одновременно просветление и необыкновенное преодоление последней. Так, человечество, которое само по себе совершенно отличается от общности мистического тела Христова, или от церкви, тем не менее может целиком раствориться в нем, если будет полностью осуществлена внутренняя сущностная тенденция церкви.
То, что эти общности совершенно отличны друг от друга, не нуждается в подробном объяснении: церковь является сверхъестественной общностью, человечество — естественной; церковь — это общность с властной структурой, человечество не имеет таковой; церковь является одновременно содержательной и формальной общностью, человечество — только содержательной и т. д. Эти общности различаются как своими структурами, так и смысловыми сферами. Но между ними существует сущностно фундированное отношение и при реализации заложенной в этом отношении интенции они уникальным образом проникают друг в друга, а именно так, что человечество растворяется в церкви.
Очевидно полное отличие этого случая от случая кружка учеников, оформляющегося в виде религиозного ордена. Кружок учеников не растворяется в религиозном ордене как независимой от него общности, а сам становится религиозным орденом, причем к его характеру содержательной общности добавляется соответствующий формальный момент, неотделимый от смысловой сферы содержательной общности. Церковь же сама по себе является содержательной и формальной общностью с собственной смысловой сферой; только ей свойственна совершенно специфическая связь с человечеством, а именно в том смысле, что она реализует свою идеальную интенцию в полной ассимиляции человечества.
В рамках настоящей работы мы ограничимся этим обзором различных форм переплетения общественных образований. Он позволяет увидеть необыкновенное многообразие, царящее в этой области, и основные линии, характеризующие архитектонику различных общностей. В проблеме единой архитектоники всей сферы общностей в целом решающая точка зрения может быть установлена только в результате рассмотрении следующей части, в которой идет речь о ценности общности или о ценностях и иерархии различных ее типов.
