Перевод книги Дж. К. Роулинг «Гарри Поттер и Дары Смерти»

ГПиDH

Глава тридцать третья

История Принца

Дата последней редакции:  09.09.2007
Переводчик:  The Phantom
Беты:  Loky13
Гамма:  


Когда высокий холодный голос прорезал тишину, Гарри все так же стоял на коленях около Снейпа. От неожиданности он вскочил на ноги и крепче сжал флакон в руке, решив, что Волдеморт вернулся в Визжащую Хижину.

Но голос Волдеморта, эхом отражающийся от стен и пола, раздавался отовсюду, и Гарри понял, что он разносится по всему Хогвартсу и окрестностям, что и жители Хогсмида, и те, для кого битва еще не закончилась, слышат его так же хорошо, как если бы Волдеморт стоял за спиной каждого, дыша в затылок.

– Вы мужественно сражались, – говорил голос, – а лорд Волдеморт умеет ценить храбрость. Но вы понесли тяжелые потери. Продолжив сопротивление, вы погибнете все до единого, а мне этого совсем не хочется. Каждая пролитая капля магической крови – непростительное расточительство. Но лорд Волдеморт милостив. Я немедленно прикажу войскам отступить и предоставлю вам час – похороните мертвых и излечите раненых.

– А теперь, Гарри Поттер, – продолжил голос, – я обращаюсь к тебе. Ты позволил друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Я буду ждать тебя следующий час в Запретном лесу, и, если за это время ты не сдашься, битва продолжится. На этот раз я лично вступлю в бой, я найду тебя, Гарри Поттер, и уничтожу всех мужчин, женщин и детей, которые встанут у меня на пути. У тебя есть один час.

И Рон, и Гермиона отчаянно затрясли головами, глядя на Гарри.

– Не слушай его, – сказал Рон.

– Все будет хорошо, – с жаром воскликнула Гермиона. – Давайте… Давайте вернемся в замок. Раз уж он сейчас в лесу, нам нужен новый план действий.

Еще раз взглянув на тело Снейпа, она поторопилась в тоннель. Рон последовал за ней. А Гарри, подобрав плащ-невидимку, повернулся к Снейпу. Он все еще не справился с потрясением от способа убийства и его причины…

В молчании они медленно ползли по тоннелю, и Гарри думал о том, звенят ли слова Волдеморта в ушах Рона и Гермионы, так же как и в его собственных.

Ты позволил своим друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Я буду ждать тебя следующий час в Запретном лесу… Один час…

До рассвета оставалось около часа, но было темно, хоть глаз выколи. Друзья заторопились к каменной лестнице. На крыльце лежал одинокий деревянный башмак размером с лодку – и больше никаких следов Гроупа и его противника.

В замке царила неестественная тишина. Ни вспышек света, ни взрывов, ни криков, ни стонов. Плиты пустынного холла были испачканы кровью. На полу, вперемешку с обломками мрамора и дерева, все еще валялись изумруды. Кое-где торчали обломки перил.

– Где же все? – прошептала Гермиона.

Рон увлек друзей к Большому Залу, но Гарри остановился на пороге.

Столы факультетов исчезли, Зал был заполнен людьми. Уцелевшие держались небольшими группами, обнимая друг друга за плечи. Мадам Помфри с помощниками суетились вокруг раненых, среди которых был и Фиренц – его бок кровоточил, а сам он, лежа на полу, дрожал, не в силах подняться.

Тела убитых лежали в ряд в центре Зала. Гарри не мог разглядеть тело Фреда – вокруг него столпилась семья. Рядом с ним на коленях стоял Джордж. Миссис Уизли рыдала у мертвого сына на груди. Мистер Уизли гладил жену по голове, не утирая струящихся по щекам слез.

Гарри, Рон и Гермиона молча двинулись вперед. Гарри видел, как Гермиона подошла к плачущей Джинни и обняла ее. Рон остановился рядом с Биллом, Флер и Перси, который положил руку ему на плечо. Когда Джинни и Гермиона приблизились к остальным родственникам, Гарри увидел тех, кто лежал рядом с Фредом. Рем и Тонкс, бледные и неподвижные, казались такими умиротворенными, будто просто прилегли отдохнуть под темным заколдованным потолком.

Большой Зал словно скукожился, становясь все меньше и меньше, и Гарри попятился назад к двери. Стало трудно дышать. Он не мог заставить себя взглянуть на другие тела, не мог видеть тех, кто погиб за него. Он не смел подойти к семье Уизли, не смел посмотреть им в глаза. Если бы только он сразу сдался, Фред, возможно, остался бы жив…

Он повернулся и побежал вверх по мраморным ступеням. Люпин, Тонкс… Ему хотелось ничего не чувствовать… Хотелось вырвать из груди обливающееся кровью сердце…

Замок был абсолютно пуст. Даже привидения оплакивали погибших в Большом Зале. Гарри бежал, не останавливаясь ни на секунду, сжимая в руке хрустальный флакон с последними воспоминаниями Снейпа, и замедлил шаг, только добравшись до каменной горгульи, охранявшей вход в кабинет директора.

– Пароль?

– Дамблдор, – не раздумывая, ответил Гарри, поскольку именно этого человека жаждал увидеть, и к его удивлению горгулья отъехала в сторону, открывая проход к винтовой лестнице.

Но ворвавшись в круглый кабинет, Гарри никого не обнаружил. Висящие на стенах рамы пустовали. Ни один из бывших директоров или директрис не встретил его – все разбежались по другим портретам замка, чтобы своими глазами видеть, что происходит.

Гарри беспомощно посмотрел на опустевший портрет Дамблдора, висящий над директорским креслом, и отвернулся. Каменный думоотвод стоял на месте. Передвинув его на стол, Гарри вылил содержимое флакона в широкую чашу, испещренную руническими письменами.

Погружение в чужой разум казалось благословением…

Даже Даже воспоминания Снейпа не могли оказаться хуже собственных мыслей. Серебристо-белые нити забурлили в чаше, и, не колеблясь ни секунды, Гарри погрузился в них в надежде облегчить терзающую боль потерь.

Его окутал солнечный свет, и ноги коснулись теплой земли. Выпрямившись, он увидел, что очутился на детской площадке. Огромная заводская труба заслоняла далекое небо. На качелях качались две девочки, а худенький мальчишка следил за ними, прячась в кустах. Его черные волосы были длинными и неопрятными, да и одет он был настолько нелепо, что нарочно и не придумаешь: не по размеру короткие джинсы, потертый пиджак, явно с плеча взрослого человека, слишком похожая на женскую блузку рубашка.

Гарри приблизился к мальчику. Болезненно тощему, жилистому Снейпу вряд ли было больше девяти-десяти лет. Он с жадностью смотрел на младшую из сестер, которая раскачивалась всё сильнее и сильнее.

– Не делай этого, Лили! – завизжала старшая из девочек, но та разжала руки и взлетела в воздух, именно взлетела, со смехом взмывая ввысь, и, вместо того чтобы удариться об асфальт, пронеслась по воздуху, как гимнастка на трапеции, и неожиданно плавно приземлилась

– Мама запретила тебе делать это! – Петуния остановила качели – подошвы ее сандалий, коснувшись земли, издали неприятный шаркающий звук. Она вскочила и подбоченилась. – Мама сказала, что ты не должна делать это!

– Но ведь со мной все в порядке, – все еще смеясь, сказала Лили. – Туни, да посмотри же! Посмотри, как я умею!

Петуния огляделась по сторонам. Кроме них и Снейпа на площадке никого не было. Впрочем, о присутствии мальчишки девочки не догадывались. Лили подняла с земли сломанный цветок у куста, за которым прятался Снейп. Петуния шагнула к ней, разрываясь между любопытством и осуждением. Лили подождала, пока сестра подойдет ближе, и вытянула руку. Цветок, лежащий на ее ладони, открывал и закрывал лепестки, словно невиданная многостворчатая устрица.

– Прекрати! – закричала Петуния.

– Но я же не делаю тебе ничего плохого, – сказала Лили, тем не менее отбрасывая цветок в сторону.

– Это неправильно, – сказала Петуния, провожая взглядом упавший цветок. – Как ты делаешь это? – с завистью добавила она.

– Но ведь это же очевидно! – Снейп больше не мог скрываться и выскочил из кустов. Петуния взвизгнула и отбежала назад, к качелям, но Лили осталась на месте, хотя и выглядела испуганной. Казалось, Снейп уже сожалеет о том, что показался девочкам. Он посмотрел на Лили, и его бледные щеки густо покраснели.

– Что очевидно? – спросила Лили.

Снейп волновался. Взглянув на Петунию, стоявшую рядом с качелями, он понизил голос.

– Я знаю, кто ты, – сказал он.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты… Ты ведьма! – прошептал Снейп.

– Не очень красиво так обзываться, – обиделась Лили и, задрав носик, отвернулась и направилась к сестре.

– Стой! – крикнул Снейп, краснея теперь уже целиком, и Гарри подивился, почему он так и не снял нелепый пиджак – разве что не хотел показывать рубашку. Он бросился за девочками, очень похожий на летучую мышь и на взрослого себя.

Держась за поручни качелей, обе сестры осуждающе смотрели на него.

– Ты ведьма, – повторил Снейп, – настоящая ведьма. Я давно за тобой наблюдаю. В этом нет ничего дурного. Моя мама тоже ведьма, а я – волшебник.

Смех Петунии обрушился на него, как ушат холодной воды.

– Волшебник! – взвизгнула она, снова осмелев и придя в себя от испуга после его неожиданного появления. – Да я же тебя знаю: ты сын Снейпов! Они живут в Тупике Прядильщиков у реки, – повернулась она к Лили. Судя по ее тону, место не отличалось хорошей репутацией. – Зачем ты шпионил за нами?

– Я не шпионил, – ответил Снейп, страдая от жары и неловкости. Его грязные волосы лоснились на солнце. – Да и не стал бы я шпионить за тобой, – язвительно добавил он, – ты же маггла.

Даже не зная значения этого слова, Петуния верно оценила интонацию.

– Пойдем, Лили, – пронзительным голосом сказала она, – мы уходим.

На этот раз Лили повиновалась, бросив на Снейпа последний взгляд. А он остался стоять, глядя им вслед, и по разочарованному выражению его лица Гарри понял, что он давно ждал удобного момента, чтобы познакомиться с Лили, но все пошло наперекосяк…

Изображение расплылось, и не успел Гарри опомниться, как оказался в небольшой роще. Впереди, между стволами деревьев, поблескивала в лучах солнца речушка. В тени крон, скрестив ноги, лицом к лицу сидели двое детей. На этот раз Снейп снял пиджак, но его рубашка не казалась слишком странной в лесном полумраке.

– …а если ты будешь колдовать вне школы, Министерство может наказать тебя. Они пришлют письмо.

– Но ведь я уже колдовала вне школы!

– Это не страшно. Нам же еще не выдали палочки. Дети не умеют контролировать свою магию, поэтому им разрешается колдовать. Но как только тебе исполнится одиннадцать… – важно кивнул он, – ты начнешь учиться, и тогда тебе придется быть осторожной.

Они немного помолчали. Лили подняла с земли ветку, повертела ее в руках, и Гарри понял, что она представила, как из палочки сыплются волшебные искры. Отбросив ветку, Лили наклонилась к мальчику.

– Ведь все правда, да? – спросила она. – Это ведь не шутка? Петуния говорит, что ты врешь, что никакого Хогвартса не существует. Но ведь он есть?

– Он есть для нас, – произнес Снейп. – Но не для нее. А мы получим письма, ты и я.

– Правда? – прошептала Лили.

– Конечно, – ответил Снейп. В этот момент его фигура казалась внушительной, даже несмотря на неровно подстриженные волосы и странную одежду, а сам он – уверенным в своем будущем.

– А письма действительно приносят совы? – снова прошептала Лили.

– Как правило, да, – сказал Снейп. – Но ты магглорожденная, поэтому представитель школы сам приедет к вам и все объяснит твоим родителям.

– А это имеет какое-то значение? Что я магглорожденная?

Снейп заколебался. Напряженный взгляд черных глаз скользнул по ее бледному лицу и темно-рыжим волосам.

– Нет, – наконец произнес он. – Это не имеет значения.

– Хорошо, – расслабилась Лили. Было заметно, что она волновалась.

– В тебе так много магии, – сказал Снейп. – Я видел. Когда я смотрел на тебя…

Он замолчал. Лили не слушала, растянувшись на куче листьев и глядя вверх – на зеленый купол над головой. Снейп смотрел на нее так же жадно, как и тогда, на детской площадке.

– Как дела у тебя дома? – спросила Лили.

– Хорошо, – ответил он, но на лбу у него появилась маленькая морщинка.

– Они больше не ругаются?

– Да нет, все то же самое. – Он набрал пригоршню листьев и стал рвать их руками, не замечая этого. – Но все скоро закончится. Я уеду.

– Твоему папе не нравится магия?

– Ему ничего не нравится, – сказал Снейп.

– Северус?

– Что? – губы Снейпа едва заметно изогнулись в улыбке, когда она произнесла его имя.

– Расскажи мне еще раз про дементоров.

– А что ты хочешь о них узнать?

– Ну, если я буду колдовать вне школы…

– За это тебя никто не отдаст дементорам! Им отдают только тех, кто совершил что-то очень плохое. Дементоры охраняют волшебную тюрьму, Азкабан. Но ты никогда не попадешь в Азкабан, ты слишком…

Он снова покраснел и стал кромсать листья. Раздавшийся за спиной шорох заставил Гарри обернуться: это оступилась прятавшаяся за деревом Петуния.

– Туни! – удивленно и приветливо окликнула ее Лили, но Снейп вскочил на ноги.

– Ну, и кто теперь шпионит? – крикнул он. – Чего тебе надо?

От неожиданности у Петунии перехватило дыхание. Гарри видел, как она отчаянно пытается придумать что-нибудь обидное в ответ.

– Что на тебе надето? – спросила она, показывая на Снейпа пальцем. – Мамина блузка?

Раздался треск. Лили вскрикнула – висевшая над головой Петунии ветка отломилась и, падая, ударила её по плечу. Девочка пошатнулась и залилась слезами.

– Туни!

Но Петуния бросилась бежать.

– Это ты сделал? – Лили повернулась к Снейпу.

– Нет! – ответил он, глядя на нее испуганно и в то же время вызывающе.

– Нет, это ты! – попятилась она. – Ты! Ты сделал ей больно!

– Это не я, не я!

Но его ложь не убедила Лили. Бросив на Снейпа испепеляющий взгляд, она побежала за сестрой, оставив его позади, сконфуженного и несчастного.

Картина снова изменилась.

Гарри огляделся по сторонам. Он находился на платформе девять и три четверти. Позади стояли Снейп и болезненно худая, угрюмая женщина, очень похожая на сына. Снейп смотрел на семейство, расположившееся неподалёку: две девочки и их родители. Дети отошли немного в сторону и о чём-то шептались. Гарри подошел ближе и прислушался.

– …мне так жаль, Туни, так жаль! Послушай… – Лили схватила сестру за руку, крепко сжимая ее, хотя Петуния и пыталась вырваться. – Может, когда я приеду туда… Нет, Туни, ты послушай! Может, когда я приеду туда, я смогу уговорить профессора Дамблдора передумать!

– Я. Не. Хочу. Туда. Ехать, – отрезала Петуния, высвобождая руку. – Думаешь, мне хочется попасть в какой-то дурацкий замок и стать такой… такой…

Взгляд ее бледных глаз скользнул по платформе: кошки мяукали на руках у хозяев, совы хлопали крыльями и ухали друг на друга из своих клеток, студенты – некоторые из них уже успели переодеться в мантии – пытались погрузить на поезд свой багаж или же обменивались радостными приветствиями, встретившись после каникул.

– Думаешь, мне хочется стать уродом?

Когда Петунии удалось выдернуть руку, глаза Лили наполнились слезами.

– Я не урод, – сказала она. – Какие ужасные вещи ты говоришь.

– Ты будешь уродом, – заявила Петуния. – Ты едешь в школу уродов. Ты и мальчишка Снейпов… Вы ненормальные, вот вы кто. Хорошо, что вас изолируют от нормальных людей, нам же будет безопаснее.

Лили посмотрела на родителей, с восторгом разглядывающих платформу, а потом снова перевела взгляд на сестру.

– Что-то она не казалась тебе школой уродов, когда ты писала письмо директору, умоляя принять тебя, – сурово сказала Лили.

Петуния залилась краской.

– Я умоляла? Я не умоляла!

– Я видела его ответ. Он был такой вежливый…

– Ты не должна была его читать, – прошипела Петуния. – Это же мое личное… Как ты посмела?..

Бросив взгляд на стоящего неподалеку Снейпа, Лили выдала себя.

– Так это твой мальчишка нашел его! – ахнула Петуния. – Вы рылись в моей комнате!

– Нет, не рылись! – начала оправдываться Лили. – Северус просто увидел конверт и не поверил, что маггле могло прийти письмо из Хогвартса, вот и все! Он сказал, что, наверное, на почте тайно работает кто-то из волшебников, чтобы…

– Видимо, волшебники всюду суют свой нос, – сказала Петуния, и ее до этого покрытое румянцем лицо побледнело как полотно. – Уроды! – выкрикнула она и побежала к родителям.

Изображение снова изменилось. Снейп торопливо шел по коридору Хогвартс-экспресса, проезжающего по сельской местности. Мальчик уже переоделся в школьную мантию, по-видимому избавившись от маггловской одежды при первой же возможности. Он остановился напротив купе, в котором небольшая компания мальчишек что-что шумно обсуждала. В углу у окна, прислонившись лицом к стеклу, сидела Лили.

Снейп вошел в купе, закрыл за собой дверь и сел напротив Лили. Взглянув на него, девочка снова отвернулась к окну. Она плакала.

– Я не хочу разговаривать с тобой, – сквозь слезы сказала она.

– Почему?

– Туни н-ненавидит меня. Из-за того, что мы видели письмо Дамблдора.

– Ну и что?

– Она моя сестра, вот что! – Лили неприязненно посмотрела на него.

– Но она всего лишь… – Снейп осекся; Лили, пытавшаяся незаметно вытереть глаза, не слышала его.

– Мы едем! – воскликнул он, не в силах скрыть звучащую в голосе радость. – Наконец-то мы едем в Хогвартс.

Она кивнула, все еще вытирая глаза и невольно улыбнувшись.

– Было бы хорошо, если б ты попала в Слизерин, – сказал Снейп, воодушевленный тем, что она немного повеселела.

– Слизерин?

Один из мальчиков, до сих пор не обращавший внимания на Лили и Снейпа, повернул голову, и Гарри, следившей только за парой у окна, узнал своего отца. Тот был таким же худым и черноволосым, но чувствовалось, что он окружен заботой и любовью – тем, чего так не хватало Снейпу.

– Да кому нужен этот Слизерин? Я бы сразу ушел, а ты? – спросил Джеймс у мальчика, развалившегося на сидении напротив, и Гарри вздрогнул, узнав Сириуса. Сириус не улыбнулся.

– Все мое семейство училось в Слизерине, – произнес он.

– Чтоб мне провалиться, – отреагировал Джеймс. – А я-то думал, ты нормальный.

– Может быть, я нарушу традицию, – усмехнулся Сириус. – А куда бы ты хотел попасть, если б мог выбрать?

– В Гриффиндор, где храбрость полнит сердце, – Джеймс взмахнул воображаемым мечом. – Как мой отец.

Снейп тихонько фыркнул, и Джеймс повернулся к нему.

– Что-то не устраивает?

– Ну почему, – сказал Снейп, хотя его презрительная усмешка говорила об обратном. – Если считаешь, что сила есть – ума не надо…

– А ты куда надеешься попасть, не имея ни того, ни другого? – вмешался Сириус.

Джеймс расхохотался. Лили выпрямилась, покраснела и неприязненно посмотрела на мальчишек.

– Пойдем, Северус, – сказала она. – Найдем другое купе.

– Ууууу…

Джеймс и Сириус передразнили ее тонкий голосок, а Джеймс еще и попытался поставить Снейпу подножку, когда тот проходил мимо.

– До встречи, Сопливус! – крикнул кто-то из них, прежде чем дверь купе захлопнулась.

И изображение снова расплылось.

Гарри стоял за спиной у Снейпа, лицом к уставленным свечами факультетским столам.

– Эванс Лили! – объявила профессор МакГонагалл.

Гарри видел, как его мама нетвердой походкой вышла вперед и села на расшатанную табуретку. Профессор МакГонагалл надела ей на голову Сортировочную Шляпу, и та, едва коснувшись темно-рыжих волос, воскликнула:

– Гриффиндор!

Гарри услышал, как тихо застонал Снейп. Лили сняла шляпу, протянула ее профессору МакГонагалл и побежала к радостно приветствовавшим ее гриффиндорцам. Но она все же оглянулась на Снейпа, грустно улыбнувшись ему. Гарри увидел, как подвинулся Сириус, уступая ей место. Лили узнала в нем мальчишку из поезда, скрестила на груди руки и демонстративно повернулась спиной.

Церемония продолжалась. Гарри смотрел, как Люпин, Петтигрю и его отец присоединились к Лили и Сириусу за гриффиндорским столом. Наконец, когда осталось не больше дюжины нераспределенных учеников, профессор Макгонагалл вызвала Снейпа.

Вместе с ним подойдя к табурету, Гарри видел, как тот надел шляпу.

– Слизерин! – выкрикнула Сортировочная Шляпа.

И Северус Снейп отправился в противоположный конец Большого Зала, прочь от Лили, туда, где его приветствовали слизеринцы, где Люциус Малфой, с сияющим на груди значком старосты, похлопал его по спине, когда Снейп занял место рядом…

И снова все изменилось…

Лили и Снейп брели через школьный двор и явно о чем-то спорили. Гарри пришлось ускорить шаг, чтобы догнать их и ничего не пропустить. Поравнявшись с ними, он заметил, как они выросли. Похоже, с церемонии Сортировки прошло несколько лет.

– …но ведь мы были друзьями, – говорил Снейп. – Лучшими друзьями.

– Мы и сейчас друзья, Сев, но мне не нравятся некоторые личности из твоего круга общения. Извини, но я не выношу Эйвери и Мальсибера. Мальсибер, только подумай! Что ты нашел в нем, Сев, он же совершенно ужасен?! Ты знаешь, что он пытался сделать с Мэри Макдональд? – Лили подошла к колонне и прислонилась к ней спиной, глядя в его худое лицо землистого цвета.

– Ерунда, – ответил Снейп. – Всего лишь шутка…

– Это была черная магия, и если тебе это кажется смешным…

– А как насчет компании Поттера и их выходок? – краснея, не в силах скрыть обиду, требовательным тоном поинтересовался Снейп.

– При чем тут Поттер? – удивилась Лили.

– Они шляются где-то по ночам. Этот их Люпин какой-то странный. Куда он все время исчезает?

– Он болен, – сказала Лили. – Они говорят, он болеет.

– Каждый месяц в полнолуние?

– Я знакома с твоей теорией, – холодно ответила Лили. – В любом случае, что тебе нужно от них? Какое тебе дело до того, чем они занимаются по ночам?

– Я всего лишь пытаюсь объяснить, что они не такие замечательные, какими их считают, – пристальный взгляд Снейпа заставил Лили покраснеть.

– Зато они не используют черную магию, – понизила голос девушка. – А ты неблагодарный. Я слышала, что случилось однажды ночью. Ты полез в тоннель под Дракучей Ивой, а Джеймс Поттер от чего-то там тебя спас…

– Спас?! Спас? – выкрикнул Снейп с исказившимся лицом. – Думаешь, он герой? Да он же свою шкуру спасал и друзей своих тоже! Ты не посмеешь… Я не позволю…

– Не позволишь мне что? Не позволишь?

Светло-зеленые глаза Лили сузились, и Снейп пошел на попятный.

– Я не имел в виду… Я просто не хочу смотреть, как тебе морочат голову… Ты же нравишься Джеймсу Поттеру, ты ему нравишься! – казалось, слова срываются с его губ против его воли. – А он… все думают… ну, звезда квиддича, все такое… – все бессвязнее бормотал Снейп, охваченный ненавистью. Брови Лили удивленно поползли вверх.

– Я знаю, что Джеймс Поттер – заносчивый ублюдок, – перебила она. – Можешь мне не рассказывать. Но шуточки Мальсибера и Эйвери – это зло. Зло, Сев. Я не понимаю, как ты можешь дружить с ними.

Гарри сомневался, что Снейп услышал ее слова о Мальсибере и Эйвери. Заслышав выпад в адрес Джеймса, он расслабился, и, когда они снова пошли рядом, походка Снейпа обрела легкость.

И снова смена картинки…

Гарри увидел, как Снейп вышел из Большого Зала после сдачи С.О.В. по защите от темных искусств, выбрался из замка и неотвратимо начал приближаться к буку, под которым сидели Джеймс, Сириус, Люпин и Петтигрю. Но на этот раз Гарри старался не подходить слишком близко, зная, что случится после того, как Джеймс, издеваясь, подвесит Северуса вверх ногами. Он помнил, что сейчас произойдет, и не хотел ни видеть этого, ни слышать. Подошла Лили и встала на защиту Снейпа. Издалека донесся голос униженного и разозленного Снейпа, выкрикивающего непростительное слово: «Грязнокровка».

И опять смена изображения…

– Прости.

– Меня не волнуют твои извинения.

– Прости меня!

– Не трать зря слова.

Была ночь. Лили стояла в халате, скрестив руки на груди, перед портретом Полной Дамы у входа в башню Гриффиндора.

– Я вышла только потому, что Мэри рассказала, будто ты собираешься спать здесь.

– Да, я собирался. Я не хотел называть тебя грязнокровкой, это просто…

– Вырвалось? – в голосе Лили не слышалось ни капли сочувствия. – Слишком поздно. Я годами находила тебе оправдания. Никто из моих друзей не понимает, как я вообще могу с тобой общаться. Ты и твои драгоценные друзья-Упивающиеся… Видишь, ты даже не отрицаешь этого! Не можешь дождаться, когда примкнешь к Сам-Знаешь-Кому?

Он открыл было рот, но закрыл, не проронив ни слова.

– Я больше не могу притворяться. Ты выбрал свой путь, а я – свой.

– Нет… послушай, я не хотел…

– … называть меня грязнокровкой? Но ведь ты называешь так всех, кто такой же, как я, Северус. Чем я отличаюсь от них?

Он пытался что-то сказать, но Лили бросила на него презрительный взгляд, развернулась и исчезла за портретом.

Коридор исчез, и прошло немного больше времени, прежде чем картинка изменилась: казалось, Гарри летел сквозь меняющиеся предметы и цвета, когда окружающий мир снова обрел четкость. Теперь он стоял на вершине холма в холодной тьме, слыша только свист ветра, треплющего голые ветви деревьев. Взрослый Снейп, тяжело дыша, вертелся на месте, крепко сжимая в руке палочку, поджидая чего-то или кого-то. Его страх передался Гарри и, даже уверенный в своей безопасности, он оглянулся через плечо, пытаясь понять, кого дожидается Снейп.

А потом тьму разорвала ослепительно-белая вспышка. Гарри решил, что это молния, но Снейп упал на колени, выронив из руки палочку.

– Не убивайте меня!

– Это не входит в мои намерения.

Хлопок аппарации Дамблдора заглушил шум ветра. Директор в развевающейся мантии стоял перед Снейпом, озаряя его лицо горящим на кончике палочки светом.

– Ну, Северус, что хочет передать мне лорд Волдеморт?

– Ничего… Совсем ничего… – заломил руки Снейп. – Я пришел сам, по своей воле… – Он выглядел как безумец; его черные волосы развевались на ветру. – Я… Я пришел предупредить… Нет, просить… Пожалуйста…

Дамблдор взмахнул палочкой. Ветер все так же шумел в ветвях, но на том месте, где лицом к лицу стояли Дамблдор и Снейп, воцарилась тишина.

– О чем может просить меня Упивающийся смертью?

– Пророчество… Предсказание… Трелони…

– Ах, да, – сказал Дамблдор. – И что же ты рассказал лорду Волдеморту?

– Все… Все, что слышал, – ответил Снейп. – Именно поэтому… по этой причине… Он считает, что речь идет о Лили Эванс!

– Пророчество не упоминает о женщине, – возразил Дамблдор. – В нем говорится о мальчике, рожденном в конце июля…

– Вы знаете, что я имею в виду! – крикнул Снейп. – Он считает, что речь идет о ее сыне, он собирается выследить ее… и убить их всех…

– Если она так много значит для тебя, – произнес Дамблдор, – может, Волдеморт пощадит ее? Разве ты не можешь попросить о снисхождении к матери в обмен на жизнь ее сына?

– Я… Я уже просил…

– Ты мне отвратителен, – сказал Дамблдор. Гарри никогда не слышал, чтобы в его голосе звучало столько презрения. Снейп съежился. – Значит, тебе нет дела до смерти ее мужа и сына? Пусть погибают, лишь бы ты получил желаемое?

Снейп молча взглянул на Дамблдора.

– Тогда спрячьте их всех, – наконец прокаркал он. – Спасите ее… их… Пожалуйста.

– А что ты дашь мне взамен, Северус?

– Взамен? – Снейп изумленно уставился на Дамблдора, и Гарри показалось, что он готов возразить, но после затянувшейся паузы Снейп произнес: – Все.

Холм исчез, и Гарри оказался в кабинете Дамблдора, в котором раздавался ужасный звук, похожий на вой раненого зверя. Снейп сгорбился на стуле, над ним с мрачным видом возвышался Дамблдор. Несколько мгновений спустя Снейп поднял голову. Казалось, он пережил сто мучительных лет с тех пор, как покинул вершину холма.

– Я думал… вы… вы спасете ее…

– Они с Джеймсом доверились не тому человеку, – сказал Дамблдор. – Как и ты, Северус. Разве ты не надеялся, что Волдеморт пощадит ее?

Дыхание Снейпа было прерывистым.

– Ее мальчик выжил, – произнес Дамблдор.

Снейп затряс головой, словно отгоняя назойливую муху.

– Ее сын жив. У него глаза Лили. Точь-в-точь такие же. Ты ведь помнишь цвет ее глаз?

– НЕ НАДО! – взмолился Снейп. – Ее нет… умерла…

– Это раскаяние, Северус?

– Лучше… лучше бы умер я…

– И что бы это дало? – холодно осведомился Дамблдор. – Если ты любил Лили Эванс, если ты действительно любил ее, тогда твой путь определен.

Оглушенный болью, Снейп не сразу понял, о чем говорит Дамблдор.

– Что… что вы имеете в виду?

– Ты знаешь, как и почему она умерла. Так пусть ее смерть не будет напрасной. Помоги мне защитить ее сына.

– Ему не нужна защита. Темный Лорд исчез…

– Он вернется, и тогда Гарри Поттеру будет грозить страшная опасность.

Повисла пауза. Снейп постепенно взял себя в руки, ровно задышал и произнес:

– Хорошо. Пусть так. Но никогда – слышите, никогда! – не говорите об этом, Дамблдор. Это должно остаться между нами. Поклянитесь! Я не вынесу… Тем более сын Поттера… Дайте мне слово!

– Слово, Северус, что я никогда не выдам лучшее, что есть в тебе? – Дамблдор вздохнул, глядя сверху вниз на искаженное мукой лицо Снейпа. – Ну, раз уж ты настаиваешь…

Кабинет исчез, но появился снова. Снейп расхаживал из угла в угол перед Дамблдором.

– …посредственность, такой же заносчивый, как и его отец, нарушает правила, упивается знаменитостью, жаждет внимания, дерзкий…

– Ты видишь то, что хочешь видеть, Северус, – возразил Дамблдор, не отрываясь от журнала «Трансфигурация сегодня». – Другие преподаватели считают мальчика скромным, милым и в меру талантливым. Лично мне он кажется очаровательным ребенком.

Дамблдор перевернул страницу и, не поднимая глаз, сказал:

– Присмотри за Квирреллом, договорились?

Все закружилось в цветном вихре, потемнело, а затем Гарри увидел, как у входа в замок стоят рядом Снейп и Дамблдор, а задержавшиеся на Святочном Балу студенты расходятся по спальням.

– Итак? – пробормотал Дамблдор.

– Метка Каркарова тоже потемнела. Он в панике, боится отмщения – вы же знаете, как много услуг он оказал Министерству после падения Темного Лорда. – Снейп искоса взглянул на крючконосый профиль Дамблдора. – Каркаров собирается бежать, если Метка начнет жечь.

– Даже так? – тихо сказал Дамблдор; мимо них, хихикая, прошли Флер и Роджер Дэвис. – А ты не собираешься присоединиться к нему?

– Нет, – ответил Снейп, провожая взглядом Флер и Роджера, – я не такой трус.

– Да, – согласился Дамблдор. – Ты намного храбрее Игоря Каркарова. Знаешь, иногда мне кажется, что мы проводим Сортировку слишком рано…

И ушел, оставив за спиной изумленного Снейпа…

И снова Гарри оказался в кабинете директора. Была ночь. Дамблдор безвольно обмяк в своем похожем на трон кресле. Его правая рука плетью свисала с подлокотника, обгоревшая и почерневшая. Снейп бормотал заклинания, направляя палочку на запястье Дамблдора, левой рукой вливая ему в рот густую золотистую жидкость. Несколько мгновений спустя ресницы директора задрожали, и он открыл глаза.

– Зачем? – без предисловий спросил Снейп. – Ну зачем вы надели это кольцо? Оно же было заколдовано, вы не могли не понимать этого. Зачем вы вообще его трогали?

Сломанное кольцо Марволо Гонта посверкивало на столе перед Дамблдором. Рядом лежал меч Гриффиндора.

– Я… сглупил, – поморщился Дамблдор. – Поддался искушению…

– Какому искушению?

Дамблдор не ответил.

– Это чудо, что вы сумели вернуться! – в голосе Снейпа сквозила ярость. – На кольцо было наложено сильнейшее проклятие. Все, что можно сделать, – это остановить распространение. Я зафиксировал его на руке. Временно…

Дамблдор поднял почерневшую бесполезную руку и принялся рассматривать ее, как какую-то занимательную редкость.

– Ты отлично все сделал, Северус. Как думаешь, сколько мне осталось? – равнодушно осведомился Дамблдор, будто желая узнать прогноз погоды на завтра.

– Точно сказать не могу, – поколебавшись, ответил Снейп. – Возможно, год. Такое проклятие невозможно остановить навсегда. В итоге оно все равно распространится по телу. Подобные заклятья только крепнут со временем.

Дамблдор улыбнулся. Известие о том, что ему осталось жить меньше года, казалось, не тронуло его.

– Мне повезло, невероятно повезло, что у меня есть ты, Северус.

– Если бы вы позвали меня хоть немного раньше, может, я бы мог добиться большего, продлить вашу жизнь еще немного! – гневно воскликнул Снейп, глядя на расколотое кольцо и меч. – Неужели вы надеялись разрушить проклятие, сломав кольцо?

– Что-то вроде этого… Несомненно, я был не в себе, – сказал Дамблдор, с усилием выпрямляясь в кресле. – Ну что ж, это только упрощает дело.

Он улыбнулся, встретив недоуменный взгляд Снейпа.

– Это касается плана Волдеморта. Его приказа мальчику Малфоев убить меня.

Снейп опустился на стул, на котором часто сидел сам Гарри – напротив директорского стола. Гарри понимал, что Снейп собирался сказать еще что-то о пострадавшей от проклятия руке Дамблдора, но тот вежливо дал понять, что пора сменить тему.

– Темный Лорд не думает, что Драко сможет выполнить приказ, – хмуро сказал Снейп. – Это наказание за недавние неудачи Люциуса. Медленная мука для родителей Драко, которым предстоит увидеть его провал и последующее за ним наказание.

– Короче говоря, мальчик обречен, так же как и я, – резюмировал Дамблдор. – Что ж, полагаю, после провала Драко миссия перейдет к тебе?

– Думаю, это и есть план Темного лорда, – помолчав, произнес Снейп.

– Лорд Волдеморт полагает, что в ближайшем будущем шпион в Хогвартсе ему больше не понадобится?

– Да, он уверен, что скоро школа будет в его руках.

– Если это случится, – в сторону произнес Дамблдор, – могу я заручиться твоим словом, что ты сделаешь все возможное, чтобы защитить учеников?

Снейп кивнул.

– Хорошо. Значит, так… Первым делом ты должен выяснить, что собирается делать Драко. Напуганный подросток опасен и для других, и для себя самого. Предложи ему помощь и содействие, он должен согласиться, ведь ты ему нравишься…

– …Гораздо меньше с тех пор, как его отец попал в немилость. Драко обвиняет в этом меня, он считает, что я занял место Люциуса.

– Попытка – не пытка, я забочусь не столько о себе, сколько о возможных случайных жертвах. Но, конечно же, спасти мальчика от гнева Волдеморта можно только одним способом.

– Вы собираетесь позволить ему убить вас? – выгнув брови, усмехнулся Снейп.

– Конечно, нет. Это сделаешь ты.

Повисшую тишину нарушало только странное пощелкивание: феникс Фоукс клевал панцирь морской каракатицы.

– Хотите, чтобы я сделал это прямо сейчас? – с иронией в голосе поинтересовался Снейп. – Или дать вам пару минут на сочинение эпитафии?

– О нет, не так скоро, – улыбнулся Дамблдор. – Думаю, удобный момент еще представится. А учитывая события прошедшей ночи, – он показал на свою руку, – можно быть уверенным, что это случится в течение года.

– Если вы не прочь умереть, – резко сказал Снейп, – почему не хотите, чтобы вас убил Драко?

– Душа мальчика еще не повреждена, – ответил Дамблдор. – Я не хочу, чтоб она пострадала из-за меня.

– А как же моя душа, Дамблдор? Моя?!

– Только ты сам знаешь, может ли повредить твоей душе то, что ты поможешь старому человеку избежать боли и унижения, – сказал Дамблдор. – Я прошу об этом огромном одолжении тебя, Северус, потому что смерть моя так же предопределена, как и то, что Пушки Педдл займут в этом сезоне последнее место в лиге. Признаюсь, я предпочитаю быстрый и безболезненный конец долгим мучениям, которые ждут меня, если, например, я попаду в лапы Грейбэку… Я слышал, Волдеморт нанял его, да? Или дорогой Беллатрикс, которая, как кошка, любит поиграть с едой прежде чем проглотить.

Тон был беззаботным, но взгляд голубых глаз пронизывал Снейпа так же, как частенько пронизывал Гарри, словно заглядывая в душу. Наконец Снейп кивнул еще раз.

Дамблдор казался удовлетворенным.

– Спасибо, Северус…

Кабинет исчез. Теперь Снейп и Дамблдор прогуливались в сумерках по пустынной территории Хогвартса.

– Чем вы занимаетесь с Поттером по вечерам? – неожиданно спросил Снейп.

Дамблдор выглядел очень усталым.

– Почему ты спрашиваешь? Ты же не собираешься налагать на него дополнительные взыскания, а, Северус? Мальчик и так скоро потратит на них больше времени, чем на другие дела.

– Он – вылитый отец…

– Только внешне, характером он больше пошел в мать. Я уделяю Гарри время, потому что нам есть что обсудить. Я должен передать ему нужную информацию, прежде чем станет слишком поздно.

– Информацию, – повторил Снейп. – Вы доверяете ему… И не доверяете мне.

– Дело не в доверии. Мы оба знаем, как мало времени у меня осталось. Мальчик должен получить достаточно сведений, чтобы сделать то, что должен.

– Но почему я тоже не могу получить эти сведения?

– Я предпочитаю не складывать все яйца в одну корзину, особенно если она так часто попадает в руки лорда Волдеморта.

– Я делаю это по вашему же приказу!

– И делаешь это безупречно. Не думай, что я недооцениваю степень риска, которому ты подвергаешь себя, Северус. Только тебе я могу доверить миссию сообщать Волдеморту кажущиеся важными сведения, скрывая самое ценное.

– Но вы гораздо больше доверяете мальчишке, который не умеет пользоваться окклюменцией, чья магия посредственна и у которого в наличии прямая мысленная связь с Волдемортом!

– Волдеморт боится этой связи, – сказал Дамблдор. – Не так давно он пытался понять, что будет, если полностью завладеть разумом Гарри. Такой боли он не испытывал раньше и вряд ли попытается сделать это еще раз. По крайней мере, не этим способом.

– Я не понимаю.

– Душа Волдеморта настолько искалечена, что не может соприкоснуться с такой душой, как у Гарри. Это все равно что лизнуть железо на морозе или обжечься…

– Души? Но мы говорим о разумах!

– В случае Гарри и Волдеморта одно подразумевает другое.

Дамблдор огляделся по сторонам, чтобы удостовериться, что они одни. Они находились неподалеку от Запретного леса, поблизости не было ни души.

– После того, как ты убьешь меня, Северус…

– Вы отказываете мне в откровенности, но ждете от меня этой маленькой услуги! – с искаженным от злости лицом рявкнул Снейп. – Не слишком ли много на себя берете, Дамблдор? Может, я уже передумал!

– Ты дал мне слово, Северус. Кроме того, раз уж речь зашла об услугах, не ты ли обещал присмотреть за нашим юным слизеринцем?

Разозленный Снейп с вызовом посмотрел на него. Дамблдор вздохнул.

– Приходи ночью в мой кабинет, Северус. В одиннадцать. И ты не посмеешь упрекнуть меня в том, что я не доверяю тебе…

Они снова оказались в кабинете директора. За окнами было темно. Фоукс молчал. Северус неподвижно сидел на стуле.

– До последнего момента, пока не возникнет крайней необходимости, Гарри ничего не должен знать, – говорил Дамблдор, расхаживая по кабинету. – Иначе откуда у него будут силы сделать то, что должно быть сделано?

– Но что должно быть сделано?

– Это останется между Гарри и мной. А теперь слушай внимательно, Северус. Придет время – уже после моей смерти – не спорь и не перебивай! Придет время, когда Волдеморт начнет беречь свою змею, как зеницу ока.

– Нагини? – изумился Снейп.

– Именно. И если наступит время, когда лорд Волдеморт перестанет выпускать свою змею, чтобы та выполняла его поручения, а поместит ее под магическую защиту, тогда, думаю, можно будет все рассказать Гарри.

– Рассказать что?

Дамблдор вздохнул и закрыл глаза.

– Расскажи ему, что в ту ночь, когда Волдеморт пытался убить его, а Лили пожертвовала собой, Смертельное проклятие срикошетило в самого Темного лорда, и часть его души оторвалась от целого и поселилась в единственном оставшемся в разрушенном доме живом существе. Частица Волдеморта существует внутри Гарри, и благодаря ей он может разговаривать со змеями и поддерживать необъяснимую для него мысленную связь с Темным лордом. И пока этот кусок души, неизвестный Волдеморту, живет в теле Гарри, Темный Лорд не может умереть.

Казалось, Гарри смотрит на обоих мужчин с противоположного конца длинного тоннеля – они были слишком далеко, их голоса отдавались в голове странным эхом.

– Так значит, мальчик… мальчик должен умереть? – спокойно переспросил Снейп.

– Сам Волдеморт должен убить его, Северус. Это необходимое условие.

Снова повисла пауза.

– Но я думал… – наконец произнес Снейп. – Все эти годы… Что мы защищаем его ради нее. Ради Лили.

– Мы защищали его, потому что необходимо было обучить его, вырастить, испытать силу, – не открывая глаз, сказал Дамблдор. – А тем временем связь между ними росла и крепла, как какой-то паразит. Иногда мне кажется, что он и сам догадывается об этом. И, если я не ошибся в нем, он сумеет принять смерть так, чтобы забрать с собой и Волдеморта.

Дамблдор открыл глаза. Снейп был в ужасе.

– Так вы сохраняли ему жизнь только затем, чтобы он умер в нужный момент?

– Пусть тебя это не шокирует, Северус. Сколько людей погибло на твоих глазах?

– В последнее время только те, кого я не сумел спасти, – ответил Снейп, вставая. – Вы использовали меня.

– То есть?

– Я шпионил и лгал для вас, я подвергал себя опасности ради вас. И все это для того, чтобы сберечь ребенка Лили. А теперь вы говорите, что растили его, как свинью на убой…

– Как трогательно, Северус, – посерьезнел Дамблдор. – Значит, ты все-таки привязался к мальчику?

– К мальчику? – закричал Снейп. - Expecto Patronum!

Из кончика его палочки вырвалась серебристая лань. Она соскочила на пол, проскакала по кабинету и вылетела в окно. Дамблдор провожал ее взглядом, пока серебристое сияние не исчезло, а когда повернулся к Снейпу, его глаза были полны слез.

– Спустя столько лет?

– Всегда, – ответил Снейп.

Изображение опять изменилось.

На этот раз Гарри увидел Снейпа разговаривающим с портретом Дамблдора, висевшим позади директорского стола.

– Ты должен сообщить Волдеморту точную дату отъезда Гарри из дома его дяди, – сказал Дамблдор. – Если не сообщишь, это вызовет подозрения, ведь Волдеморт уверен, что ты обо всем информирован. Однако нам придется разработать план, как запутать их, чтобы обеспечить безопасность Гарри. Попробуй наложить Confundus на Мундунгуса Флетчера. И, Северус, раз уж ты участвуешь в этом, постарайся поубедительней сыграть свою роль… Я очень рассчитываю, что тебе удастся подольше оставаться на хорошем счету у Волдеморта, иначе Хогвартс может перейти в распоряжение Кэрроу…

…Снейп сидел в какой-то незнакомой таверне вместе с Мундунгусом, лицо которого было совершенно пустым. Сам Снейп сосредоточенно хмурился.

– Ты предложишь членам Ордена Феникса, – бормотал Снейп, – использовать обманку. Оборотное зелье. Двойники Поттера. Только это может сработать. Ты забудешь, что это я предложил воспользоваться обманкой. Скажешь, что это твоя идея. Понял?

– Понял, – отозвался Мундунгус, глядя перед собой невидящими глазами…

… Гарри летел на метле рядом со Снейпом сквозь ясную темную ночь. Неподалёку неслись другие Упивающиеся, а впереди – Люпин и Гарри, который на самом деле был Джорджем… Один из Упивающихся поднял палочку и направил ее прямо в спину Люпина.

Sectumsempra! – выкрикнул Снейп, но промахнулся, и заклятие, пролетев мимо руки Упивающегося, попало в Джорджа…

… Снейп стоял на коленях в спальне Сириуса. Он читал старое письмо Лили, и по его крючковатому носу текли слезы.



«… мог быть другом Геллерта Гриндельвальда. Думаю, у нее поехала крыша.

С любовью,

Лили»



Снейп спрятал во внутренний карман мантии страницу с подписью Лили и словами о любви, а затем разорвал надвое фотографию, которую держал в руках, оставив себе половину снимка со смеющейся Лили и швырнув на пол вторую – с Джеймсом и Гарри…

…И снова Снейп стоял в кабинете директора. В раму своего портрета торопливо вбежал Финеас Найджелус.

– Директор! Они разбили лагерь в Динском лесу! Грязнокровка…

– Не смейте произносить это слово!

– …пусть будет девчонка Грейнджер. Она упомянула это место, открывая сумку, и я услышал!

– Хорошо. Очень хорошо! – воскликнул Дамблдор из своей рамы над директорским креслом. – А теперь, Северус, меч! Не забудь, заполучить меч можно, только проявив мужество. И Гарри не должен знать, что получил его от тебя! Если Волдеморт прочтет мысли Гарри и узнает, что ты принимал участие…

– Знаю, – оборвал его Снейп. Он подошел к портрету Дамблдора и отодвинул его. В открывшемся тайнике лежал меч Гриффиндора.

– Вы так и не собираетесь сказать мне, почему так важно передать Поттеру меч? – спросил Снейп, облачаясь в дорожный плащ поверх мантии.

– Думаю, нет, – ответил Дамблдор. – Он знает, что с ним делать. И, Северус, будь очень осторожен – вряд ли они обрадуются встрече с тобой после того, что случилось с Джорджем Уизли…

Снейп повернулся к двери.

– Не волнуйтесь, Дамблдор, – холодно сказал он. – У меня есть план…

И Снейп ушел.

Гарри вылетел из думоотвода и упал на покрытый ковром пол того самого кабинета, дверь которого только что закрылась за Снейпом.



Обсудить главу вы можете в этой теме





<< Предыдущая глава Оглавление Следующая глава >>