Перевод книги Дж. К. Роулинг «Гарри Поттер и Дары Смерти»

ГПиDH

Глава тридцать шестая

Ошибка в плане

Дата последней редакции:  09.09.2007
Переводчики:  The Phantom и Соболевский
Бета:  Sige
Гамма:  


Он снова лежал лицом вниз. Ноздри наполнял запах леса. Щекой он чувствовал холод твердой земли. Дужка съехавших набок при падении очков врезалась в висок. Боль наполняла каждую клеточку его тела, а место, куда попало смертельное проклятие, казалось, превратилось в сплошной кровоподтек, как от удара железным кулаком. Он не шевелился – левая рука была неестественно вывернута, рот открыт.

Вместо торжества и ликования по поводу его смерти были слышны торопливые шаги, перешептывание и взволнованное бормотание:

– Мой Лорд… мой Лорд…

Голос Беллатрикс звучал так, будто она обращается к любовнику. Гарри не отважился открыть глаза и попытался оценить положение осязанием. Палочка все еще спрятана под мантией – он чувствовал, как она упирается в грудь. А в районе живота лежит что-то мягкое – значит, мантия-невидимка тоже укрыта от посторонних взглядов.

– Мой Лорд…

– Хватит, – раздался голос Волдеморта.

Еще шаги… Несколько человек попятились. Отчаянно желая увидеть, что происходит, Гарри на миллиметр приподнял ресницы.

Казалось, Волдеморт пытается подняться на ноги. Упивающиеся смертью отбежали от него, присоединясь к толпе на опушке леса. Только коленопреклоненная Беллатрикс стояла рядом.

Гарри снова закрыл глаза, обдумывая увиденное. Упивающиеся столпились вокруг Волдеморта, который, казалось, упал. Что-то случилось, когда он поразил Гарри смертельным заклятием. Неужели он тоже пострадал? Видимо, да. Они оба потеряли сознание, а теперь оба очнулись…

– Мой Лорд, позвольте мне…

– Мне не нужна помощь, – холодно сказал Волдеморт, и, хотя Гарри ничего не видел, он представил, как Беллатрикс отдернула протянутую руку. – Мальчишка… Мертв?

На опушке воцарилась тишина. Никто не подошел к Гарри, но он чувствовал на себе их взгляды, еще сильнее пригвождающие к земле, и боялся выдать себя малейшим шевелением пальцев или трепетом ресниц.

– Ты, – произнес Волдеморт. Послышался удар, и кто-то вскрикнул от боли. – Проверь. Скажи мне, умер ли он.

Гарри не знал, кого послали на проверку. Ему оставалось только лежать, слушать, как предательски колотится сердце, и ждать, пока к нему подойдут. Утешало лишь то, что Волдеморт опасался подходить к нему сам – видимо, подозревая, что не все идет так, как задумывалось…

Руки, гораздо более нежные, чем он ожидал, коснулись его лица и проследовали к сердцу. Он услышал учащенное дыхание женщины, когда она коснулась его ребер.

– Драко жив? Он в замке?

Шепот был еле слышным, губы женщины почти касались его уха, а голова склонилась так низко, что длинные волосы скрыли его лицо от чужих глаз.

– Да, – выдохнул он в ответ.

Он почувствовал, как ее ногти впились в его грудь. А потом рука исчезла. Женщина села.

– Он мертв! – крикнула Нарцисса Малфой.

Вот теперь они начали ликовать и топать ногами, празднуя победу. Гарри увидел сквозь ресницы вспышки красного и серебристого света, взлетающие в воздух в честь торжества.

По-прежнему лежа на земле и притворяясь мертвым, он понял: Нарцисса знала, что попасть в Хогвартс и найти сына она может только вместе с армией завоевателей. Ее больше не интересовало, победит ли Волдеморт.

– Видите? – визгливо выкрикнул Волдеморт. – Гарри Поттер убит моей рукой, теперь ни один живой человек не может причинить мне вред! Смотрите! Crucio!

Гарри не ожидал, что его тело оставят валяться в лесу, нет – Волдеморт просто обязан был поизмываться над ним, торжествуя победу. Его подбросило в воздух, и потребовалось немалое усилие, чтобы не напрячься, но ожидаемой боли не последовало. Гарри снова взлетел вверх – раз, другой, третий. Очки упали, палочка под мантией скользнула ниже, но он продолжал безжизненно болтаться в воздухе. Когда земля в последний раз ушла из-под него, раздались глумливые выкрики и пронзительный хохот.

– А теперь, – сказал Волдеморт, – мы отправимся в замок и покажем им то, что осталось от их героя. Кто понесет тело? Хотя нет, подождите…

Раздался новый взрыв хохота, и через несколько секунд Гарри почувствовал, как под ним задрожала земля.

– Ты понесешь его, – произнес Волдеморт. – В твоих руках он будет прекрасно виден. Подними своего маленького друга, Хагрид. И очки – надень на него очки – он должен быть узнаваемым.

Кто-то торопливо водрузил Гарри на нос очки, и огромные руки мягко и осторожно подняли его с земли. Гарри чувствовал, как дрожат от сдерживаемых рыданий руки Хагрида. Огромные слезы стекали на него, когда полувеликан, словно баюкая, прижал его к себе. Но Гарри не смел – ни словом, ни жестом – выдать себя, показать Хагриду, что еще не все потеряно…

– Иди, – сказал Волдеморт, и Хагрид побрел через лес к замку, прокладывая себе путь через заросли. Ветки цеплялись за одежду и волосы Гарри, но он не двигался. Рот его был приоткрыт, веки смежены, и в темноте ни Упивающиеся вокруг, ни всхлипывающий Хагрид не замечали пульсирующую жилку на шее Гарри Поттера…

За Упивающимися шагали двое великанов. Гарри слышал, как трещат и падают деревья на их пути, как испуганные птицы с криком взлетают в воздух, как тонет в шуме хохот Упивающихся…

Триумфальная процессия продвигалась вперед, и через некоторое время даже сквозь закрытые веки Гарри почувствовал, что темнота рассеивается – лес редел.

– БЕЙН! – от неожиданного выкрика Хагрида Гарри чуть не распахнул глаза. – Счастливы небось, что драться не пришлось, твари трусливые? Радехоньки, что Гарри Поттер ум-мер?.. – Не в силах продолжать, Хагрид снова залился слезами, а Гарри подумал о том, сколько кентавров наблюдают за их шествием; он не смел открыть глаза и посмотреть, но слышал, как Упивающиеся оскорбляли оставшихся позади кентавров. Через некоторое время Гарри ощутил, как посвежел воздух – лес заканчивался.

– Стоять.

Гарри почувствовал, как пошатнулся Хагрид, которого заставили подчиниться приказу Волдеморта. А потом холод охватил место, где они остановились – это появились дементоры, патрулирующие деревья. Но теперь его это не беспокоило. Мысль о том, что он все-таки выжил, защищала надежным талисманом – словно отцовский олень нес надежную вахту в его сердце.

Кто-то прошел мимо, и Гарри решил, что это Волдеморт. Его догадка подтвердилась, когда тот заговорил. Его голос, усиленный с помощью магии, загремел, словно отражаясь от земли, с силой стуча по барабанным перепонкам Гарри.

– Гарри Поттер мертв. Он был убит при попытке к бегству, когда трусливо пытался спастись, в то время как вы отдавали за него свои жизни. Мы принесли его тело в доказательство того, что вашего героя больше нет. Мы победили. Вы потеряли половину своих бойцов. Мои Упивающиеся смертью превосходят вас числом, а Мальчик-Который-Выжил на этот раз убит. Война закончена. Любой, кто продолжит сопротивление – будь то мужчина, женщина или ребенок, – будет уничтожен вместе со всеми членами своей семьи. Выходите из замка, преклоните предо мной колени, и я пощажу вас. Ваши родители и дети, братья и сестры останутся в живых и получат прощение, а вы – присоединитесь ко мне в том новом мире, который мы будем строить вместе.

Повсюду повисла тишина. Волдеморт был так близко, что Гарри не решался приоткрыть глаза.

– Пойдем, – сказал Волдеморт, и Гарри услышал, как он пошел вперед и как Хагрида заставили двинуться следом. Теперь Гарри приоткрыл глаза и увидел идущего впереди Волдеморта. Вокруг его шеи обвивалась Нагини, освобожденная из заколдованной клетки. Но у Гарри не было возможности дотянуться до спрятанной под мантией палочки – так, чтобы не заметили Упивающиеся, идущие по обе стороны от него сквозь постепенно рассеивающуюся темноту…

– Гарри, – всхлипывал Хагрид. – О, Гарри… Гарри…

Гарри снова закрыл глаза. Он знал, что замок уже близко, и напряг слух, чтобы уловить признаки жизни, помимо ликования Упивающихся и топота их ног.

– Стоять!

Процессия остановилась, и Гарри услышал, как Упивающиеся выстраиваются в линию перед замком. Даже сквозь сомкнутые ресницы он различал яркий свет, льющийся из открытой входной двери школы. Он ждал. В любой момент люди, ради которых он готов был отдать жизнь, увидят его безжизненное тело в руках Хагрида.

– НЕТ!

Крик профессора Макгонагалл казался еще более ужасным, поскольку Гарри никогда не думал, что она может так кричать. Другая женщина где-то поблизости рассмеялась, и Гарри узнал Беллатрикс – та наслаждалась отчаянием Макгонагалл. На мгновение приоткрыв глаза, он увидел, как выжившие в битве выходят из замка на лестницу, чтобы встретиться со своими победителями лицом к лицу и воочию убедиться в смерти Гарри Поттера. Волдеморт стоял прямо перед ним, поглаживая белым пальцем Нагини по голове. Гарри снова закрыл глаза.

– Нет!

– Нет!

– Гарри! ГАРРИ!

Вопли Рона, Гермионы и Джинни звучали еще отчаяннее, чем крик Макгонагалл. Больше всего на свете Гарри хотелось сейчас подать им какой-то знак о том, что он жив, но он заставил себя молчать. Крики друзей подействовали, как спусковой крючок: защитники Хогвартса принялись осыпать Упивающихся Смертью оскорблениями, пока не раздался вопль Волдеморта:

– ТИШИНА! – Громкий хлопок и вспышка яркого света заставили их замолчать. – Все кончено! Положи его, Хагрид, прямо у моих ног, где ему самое место!

Гарри почувствовал, как его опустили на землю.

– Все видят? – спросил Волдеморт, и Гарри услышал совсем рядом шаги Лорда. – Гарри Поттер мертв! Теперь вы понимаете, что вас просто обманули. Он был всего лишь мальчишкой, который позволял вам жертвовать собой ради него!

– Он победил тебя! – крикнул Рон, и воцарившаяся было хрупкая тишина опять наполнилась криками друзей Гарри, пока хлопок, этот раз еще более сильный, не заглушил вновь их голоса.

– Он был убит, когда пытался трусливо сбежать с земель Хогвартса, – продолжал Волдеморт, но в его голосе слышались лживые нотки. – Он был убит, когда пытался спастись…

Но он не договорил. Послышался еще один хлопок, за которым последовала вспышка, и кто-то вскрикнул от боли. Гарри приоткрыл глаза и понял, что один из его друзей, выскочив из толпы студентов, попытался атаковать Волдеморта. Теперь этот человек лежал на земле. Волдеморт одним ударом отбросил его палочку в сторону и громко рассмеялся.

– А это кто такой? – спросил он шипящим змеиным голосом. – Кто решил стать добровольцем, чтобы показать другим, что будет с теми, кто не подчинится мне и решит продолжить сопротивление?

Беллатрикс восторженно расхохоталась:

– Это Невилл Лонгботтом, милорд! Мальчишка, который доставил столько проблем семье Кэрроу! Сын тех авроров, помните?

– О, да, теперь припоминаю, – ответил Темный Лорд, глядя сверху вниз на Невилла, с трудом поднимающегося на ноги. Без палочки он не мог защищаться и теперь стоял между защитниками Хогвартса и Упивающимися Смертью.

– Ты ведь чистокровен, не так ли, мой храбрый мальчик? – спросил Волдеморт. Невилл сжал кулаки.

– Ну и что с того? – воскликнул он.

– Ты храбр и силен духом, да еще и с прекрасной родословной. Ты можешь стать отличным Упивающимся cмертью. Нам нужны такие люди, Невилл Лонгботтом.

– Я присоединюсь к тебе, когда ад замерзнет! – ответил Неввилл. – Армия Дамблдора! – закричал он, и в ответ раздались громкие крики поддержки из толпы за его спиной.

Похоже, заклятие молчания, которое наложил на них Волдеморт, утратило свое действие.

– Ну что ж, хорошо, – произнес Волдеморт бархатным голосом, звучащим опаснее самого страшного заклинания. – Ты сделал свой выбор, Лонгботтом, мы вернемся к нашему плану. Вот что окажется на твоей голове, – тихо добавил он.

Немного приоткрыв глаза, Гарри увидел, как Волдеморт взмахнул палочкой, и через секунду из окна замка вылетело что-то похожее на уродливую птицу и упало прямо на ладонь Темного Лорда. Он встряхнул покрытый пылью предмет, расправляя его складки. Это оказалась Сортировочная Шляпа.

– Теперь в Хогвартсе все будет иначе. Учеников не придется сортировать, – сказал Волдеморт. – Больше не будет факультетов. Все будут носить эмблемы и цвета моего несравненного благородного предка Салазара Слизерина. Как тебе такое будущее, Невилл?

Он направил палочку на шляпу. Та пролетела по воздуху и опустилась на голову Невилла так низко, что закрыла ему глаза. В толпе людей, наблюдающих за происходящим, послышался недовольный ропот. Пожиратели Смерти подняли свои палочки, прицеливаясь в группу защитников Хогвартса.

– А теперь Невилл продемонстрирует нам, что случится с теми, кто будет настолько глуп, что решит продолжить сопротивление, – сказал Волдеморт, и как только он сделал едва уловимое движение палочкой, Шляпа загорелась прямо на голове Невилла.

Казалось, крики всколыхнули занимавшийся рассвет. Невилл был объят пламенем – прикованный к месту заклятьем, неспособный пошевелиться. Гарри больше не мог выдержать этого зрелища. Он должен что-то сделать…

И тут произошло нечто неожиданное.

Издалека послышался шум, будто сотни людей с боевым кличем приближались к Хогвартсу. В это же мгновение из-за угла замка показался Гроуп, ревя единственное слово: «ХАГГЕР!» Его рев был подхвачен великанами – слугами Волдеморта. Они кинулись навстречу Гроупу, словно стадо слонов. Земля дрожала от каждого их шага. Затем послышался топот копыт, зазвенела тетива множества луков, и несколько стрел вонзились в Упивающихся смертью. Уцелевшие закричали, бросившись врассыпную – их ряды неумолимо редели. Воспользовавшись суматохой, Гарри достал мантию-невидимку и накинул ее на себя. Мгновенно вскочив на ноги, он бросился к Невиллу.

Одним стремительным движением Гарри снял с друга связывающее тело заклятие, затем с головы Невилла слетела горящая шляпа, и в ее складках Гарри вдруг увидел нечто серебристое, с рукояткой, усыпанной сверкающими рубинами…

В шуме, созданном великанами, топотом копыт кентавров и криками Упивающихся смертью, никто не услышал удара меча – одним взмахом Невилл отсек голову змее. Голова Нагини взлетела высоко в воздух, ее чешуя вспыхнула в свете отблеска окон школы и упала на землю. Крик гнева сорвался с губ Волдеморта, но этого никто не услышал, как никто не заметил тела змеи, безжизненно лежавшей теперь возле его ног. Спрятавшись под мантией-невидимкой, Гарри успел наколдовать щитовое заклятие между Темным Лордом и Невиллом, прежде чем Волдеморт успел натравить на него своих злобных великанов.

И вдруг над полем битвы раздался громкий крик Хагрида.

– Гарри! – кричал он. – Гарри! Где Гарри?!

Но из-за творившегося вокруг хаоса никто не обращал на него внимания. Воинственные кентавры разбрасывали в разные стороны Упивающихся смертью, огромные ноги великанов сотрясали землю, и, вдобавок ко всему, все ближе и ближе слышались звуки, источник которых Гарри никак не мог определить – они были похожи на удары грома и нарастали с каждой минутой. И вдруг он увидел огромных крылатых существ, парящих над головами великанов Волдеморта. Тестралы и гиппогриф Клювокрыл подлетали к великанам, когтями выцарапывая им глаза, в то время как Гроуп бил и калечил попадавшихся ему под руку волшебников.

Все защитники Хогвартса и Упивающиеся смертью попятились в замок, надеясь скрыться в его стенах. Спрятанный под мантией-невидимкой, Гарри выкрикивал заклятия, направляя их в подвернувшихся ему подвижников Лорда. Это вносило еще больший хаос в толпу – те не понимали, кто и откуда нападет на них.

Вскоре Гарри тоже ворвался в холл Хогвартса. Он пытался найти Волдеморта и вскоре увидел его в противоположной стороне. Тот выкрикивал заклинания и пятился в Большой зал, попутно отдавая распоряжения Упивающимся. Гарри наколдовал еще несколько щитовых заклятий, чтобы обезопасить своих друзей. Шеймус Финниган и Ханна Эбботт пробежали мимо него в Большой Зал, вступая в закипавший там бой.

Гарри видел, как все больше и больше людей бежали по лестницам центрального входа замка, устремляясь внутрь. Среди них он заметил Чарли Уизли, обогнавшего Горация Слагхорна, все еще одетого в зеленую пижаму. Похоже, они вернулись и привели с собой семьи и друзей учеников Хогвартса, а так же жителей Хогсмида. Кентавры Бэйн, Ронан и Магориан ворвались в холл, и теперь эхо разносило по замку топот их копыт. За спиной Гарри послышался страшный треск. Дверь, ведущая на кухню, сорвалась с петель, и в открывшийся дверной проем устремилась толпа домовых эльфов Хогвартса, крича и размахивая кухонными ножами. Во главе них бежал Кричер. Медальон Регулуса Блэка бил эльфа по груди при каждом его шаге, а сам Кричер вопил тонким голоском:

– Сражайтесь! Сражайтесь за моего хозяина, защитника домашних эльфов! Сражайтесь против Темного Лорда во имя храброго Регулуса! Сражайтесь!

Эльфы с искаженными яростью лицами сновали между ног Упивающихся смертью, нанося удары ножами по их лодыжкам и коленям. И Гарри видел, как многие Упивающиеся сгибались под тяжестью насевших на них маленьких противников, как они пытались вытащить стрелы из ран и падали от настигавших их заклятий. Некоторые из них предпринимали попытки бежать, но неиссякаемый поток защитников Хогвартса не позволял им отступить.

Но это был еще не конец. Сквозь воюющую толпу Гарри пробрался в Большой зал. Волдеморт был в центре битвы, отбрасывая противников заклинаниями направо и налево. Постоянно кто-то оказывался между Гарри и Темным Лордом, мешая прицелиться и нанести решающий удар, поэтому Гарри, все еще невидимый, стал продвигаться ближе к Волдеморту. Большой Зал продолжал наполняться людьми – теми, кто еще мог двигаться и хотел принять участие в сражении.

Гарри видел, как Джордж и Ли Джордан сбили с ног Яксли, видел Долохова – тот с криком пал от рук Флитвика, видел, как Хагрид ударил Уолдена Макнейра, и тот, пролетев через весь зал, врезался в противоположную стену и теперь без сознания лежал на полу. Рон и Невилл справились с Фенриром Грейбеком, Аберфорт поразил заклятием Оцепенения Руквуда, Артур и Перси атаковали Тикнесса, а Люциус и Нарцисса Малфой метались в толпе в поисках сына, даже не пытаясь сражаться.

Волдеморт отбивался от безуспешных атак Макгонагалл, Слагхорна и Кингсли, на его лице застыла холодная ненависть.

Беллатрикс тоже все еще сражалась – в пятидесяти ярдах от Волдеморта. Как и ее господин, она отбивалась сразу от трех противников: Гермионы, Джинни и Луны. Девушки бились в полную силу, но Беллатрикс стоила их троих. И тут Гарри заметил, как смертельное заклятие пронеслось в дюйме от головы Джинни… Он тут же развернулся, чтобы помочь друзьям справиться с Беллатрикс, но прежде чем он успел сделать несколько шагов, кто-то оттолкнул его в сторону.

– НЕ СМЕЙ ТРОГАТЬ МОЮ ДОЧЬ, СУКА!

Миссис Уизли бежала на помощь Джинни, сбрасывая на ходу мантию, чтобы освободить руки. Беллатрикс развернулась и расхохоталась, увидев нового соперника.

– ОТОЙДИТЕ! – крикнула миссис Уизли трем девушкам и, оказавшись лицом к лицу с Беллатрикс, начала сражаться. Гарри с ужасом и восторгом наблюдал, как палочка Молли Уизли ловко рассекала воздух. Улыбка быстро сошла с лица Беллатрикс Лестранж, с ее губ сорвалось гневное рычание. Вспышки света вылетали из обеих палочек, и вскоре пол под ведьмами начал разбухать и крошиться. Женщины сражались не на жизнь, а насмерть.

– Нет! – прокричала миссис Уизли, когда несколько студентов поспешили ей на помощь. – Отойдите! Отойдите! Она – моя!

Сотни человек отступили к стенам зала и наблюдали за двумя смертельными поединками: между Волдемортом и его противниками и между Беллатрикс и Молли. Гарри стоял, невидимый, разрываясь между желанием атаковать и защищать и в то же время опасаясь, что при этом может пострадать кто-нибудь невинный.

– Что случится с твоим выводком, когда я тебя убью? – язвительно выкрикнула Беллатрикс, глядя на Молли безумным взглядом и умело уворачиваясь от направленных на нее заклятий. – Что с ними будет, когда их мамочка отправится туда же, куда и Фредди?

– Ты – Больше – Никогда – Не – Тронешь – Наших – Детей! – отчеканила в ответ миссис Уизли.

Беллатрикс расхохоталась тем же невеселым смехом, каким рассмеялся ее кузен Сириус перед тем, как исчез в Арке, и тут Гарри неожиданно понял, что произошло за мгновение до этого: заклятие Молли пролетело под рукой Беллатрикс и поразило ее прямо в грудь. Ухмылка застыла на лице ведьмы, как и удивление в ее безумных глазах. Казалось, на какую-то долю секунды она поняла, что только что случилось, а затем упала на пол, больше не двигаясь. По толпе возле стен прокатился ропот, Волдеморт закричал.

Дальше Гарри видел происходящее словно в замедленной съемке: разъяренный потерей своего самого верного воина, Волдеморт запустил заклятье неимоверной силы в Макгонагалл, Кингсли и Слагхорна, и те отлетели назад, переворачиваясь в воздухе. Затем Темный Лорд повернулся к Молли Уизли и направил на нее свою палочку.

– Protego! – что было сил закричал Гарри, и невидимый щит встал посреди зала, закрывая миссис Уизли от заклятий Волдеморта. Тот стал оглядываться по сторонам, чтобы понять, кто посмел преградить ему дорогу. Гарри снял мантию-невидимку. Толпа ахнула от неожиданности, повсюду зазвучали крики: «Гарри!», «ОН ЖИВ!», но тут же оборвались: люди, казалось, онемели от ужаса. Наступила мертвая тишина, и Гарри с Волдемортом начали ходить по кругу, глядя друг другу в глаза.

– Никто не должен мне помогать, – громко сказал Гарри. Его голос прорезал тишину подобно горну. – Все должно было случиться именно так. Я должен сделать это сам.

– На самом деле Поттер так не считает, – прошипел Волдеморт, широко раскрыв красные глаза. – Это же не в его стиле. Кто на этот раз станет твоим щитом, Поттер?

– Никто, – спокойно ответил Гарри. – Все хоркруксы уничтожены. Остались только я и ты. Ни один не может жить, пока жив другой, и сегодня один из нас расстанется с жизнью…

– Один из нас? – усмехнулся Волдеморт. Все его тело напряглось, алые глаза, не мигая, смотрели на Гарри: точь-в-точь змея, готовая к смертельному броску. – Ты, наверное, считаешь, что это будешь именно ты, мальчишка, который остался жить только благодаря случайности и манипуляциям Дамблдора?

– Случайности? Ты действительно думаешь, что мама умерла, спасая меня, случайно? – спросил Гарри. Они по-прежнему перемещались, выписывая идеальный круг – ни на шаг не приближаясь друг к другу, и для Гарри в данный момент не существовало никого, кроме Волдеморта. – Или случайностью было то, что я решил сражаться с тобой на том кладбище? Или я случайно не защищался сегодня, остался жив и вернулся, чтобы снова драться с тобой?

– Все это случайные совпадения! – крикнул Волдеморт, но вперед не бросился. Окружавшая их толпа замерла, словно окаменела – несколько сотен человек в зале стояли неподвижно и, казалось, даже не дышали. – Случай и удачное стечение обстоятельств, не более, а также жертвы тех, за спинами которых ты прятался, позволяя им умирать вместо тебя!

– Сегодня ты больше никого не убьешь! – сказал Гарри. Они продолжали ходить вокруг друг друга в самом центре зала, не прекращая дуэли взглядов – зеленые глаза против красных. – Ты просто не сможешь убить кого-нибудь снова. Неужели ты не понял? Я был готов сегодня умереть за всех этих людей…

– Но ты не умер!

– Я был к этому готов – вот в чем дело. Я сделал то, что когда-то сделала моя мать. Я защитил их от тебя. Разве ты не заметил, что ни одно из твоих заклятий не нанесло им ущерба? Ты не можешь причинить боль этим людям. Ты даже не сможешь ни к кому из них прикоснуться. Ты не учишься на собственных ошибках, Реддл, не так ли?

– Да как ты смеешь…

– Смею! – крикнул Гарри. – Я знаю то, о чем ты не имеешь понятия, Том Реддл. Я знаю много очень важных вещей, о которых ты даже не догадываешься. Хочешь услышать хотя бы некоторые, прежде чем совершишь еще одну большую ошибку?

Волдеморт промолчал, но не остановился, и Гарри знал, что на какое-то время заинтриговал его слабой вероятностью узнать важную тайну…

– Что, неужели опять Любовь? – произнес Темный Лорд, и его похожее на змеиную морду лицо искривила усмешка. – Любимая сказочка Дамблдора, которая, по его утверждению, может победить смерть. Однако эта хваленая любовь не спасла его, когда он упал с башни и рассыпался, словно старая восковая фигура. Любовь, которая не смогла остановить меня, когда я раздавил твою грязнокровку-мать как таракана, Поттер. А теперь вряд ли кто-то любит тебя настолько, чтобы остановить направленное на тебя заклятье. Так что же сможет уберечь тебя от смерти, когда я нанесу решающий удар?

– Только одно, – сказал Гарри, продолжая смотреть Волдеморту в глаза и зная, что ничего сейчас не удерживало Темного Лорда от атаки, кроме желания узнать неизвестную ему тайну.

– Если это не любовь, – сказал Волдеморт, – тогда это должна быть магия, которой не владею я, или же оружие, гораздо более мощное, чем мое.

– Думаю, у меня есть и то и другое, – сказал Гарри, и ответом ему было потрясение на змееподобном лице, с которым, однако, Волдеморт быстро справился и расхохотался. Его смех, невеселый и безумный, еще более пугающий, чем крики, эхом разносился под сводами зала.

– Ты думаешь, что обладаешь секретами тайной магии, которая может быть неизвестной мне? – воскликнул он. – Мне, Лорду Волдеморту, который владеет такой магией, о которой Дамблдор даже не помышлял?

– О, он-то как раз помышлял, – ответил Гарри, – и он знал гораздо больше, чем ты, знал достаточно для того, чтобы не пойти по твоему пути и не сделать то, что сделал ты…

– Значит, он был очень слаб! – закричал Волдеморт. – Слишком слаб для того, чтобы осмелиться на такое, и взять то, что скоро по праву будет принадлежать мне!

– Нет, он был умнее тебя, – возразил Гарри. – Он был лучшим волшебником и лучшим человеком.

– Я обрек Дамблдора на смерть!

– Ты думал, что это так, – сказал Гарри. – Но ты ошибался.

Впервые с начала их разговора толпа встрепенулась, и сотни человек, стоявших по периметру зала, казалось, одновременно вздохнули от удивления.

– Дамблдор мертв! – закричал Волдеморт так же сильно, как тогда, у замка. – Я сам видел его прах в белой гробнице, Поттер, и он не сможет воскреснуть!

– Да, Дамблдор мертв, – холодно согласился Гарри, – но он умер не потому, что ты этого хотел. Он избрал свой собственный способ умереть. Он выбрал свой путь за многие месяцы до смерти. И человека, который помог ему в этом. Им стал тот, кого ты всегда считал своим самым верным слугой.

– Что за глупости? – усмехнулся Волдеморт, продолжая смотреть своими красными глазами в глаза Гарри.

– Северус Снейп никогда не был на твоей стороне, – сказал Гарри. – Он был человеком Дамблдора с тех самых пор, как ты начал охотиться на мою семью. И ты никогда об этом не догадывался, потому что ты не в силах понять такие вещи. Ты никогда не видел патронус Снейпа, не так ли, Реддл?

Волдеморт не ответил. Они продолжали ходить по кругу, словно волки, готовые вцепиться друг другу в глотки в любой момент.

– Патронусом Снейпа была лань, – сказал Гарри, – как и у моей матери, потому что он любил ее всю свою жизнь, с тех пор когда они были еще детьми. Ты наверняка догадывался об этом, – добавил он, когда заметил, как участилось дыхание Волдеморта. – Он просил тебя пощадить ее, не так ли?

– Он хотел ее, вот и все, – усмехнулся Волдеморт. – Но когда она умерла, он согласился с тем, что существуют другие женщины, которые достойны его, не то что эта грязнокровка…

– Неудивительно, что он говорил именно так, – сказал Гарри, – но Снейп стал на сторону Дамблдора сразу, как только ты начал ее преследовать, и с тех пор действовал против тебя! Дамблдор уже умирал, когда Снейп произнес смертельное заклятие!

– Это не имеет значения! – крикнул Волдеморт. Он очень внимательно вслушивался в каждое слово Гарри, но теперь позволил себе рассмеяться. – Сейчас уже совершенно неважно, на чьей стороне был Снейп или какие препятствия он чинил мне на пути! Я уничтожил его точно так же, как когда-то уничтожил твою мать, которую, по твоим словам, Снейп безумно любил! Нет, Поттер, все, что я сделал, имеет смысл, только ты слишком глуп, чтобы постичь его! Дамблдор изо всех сил старался, чтобы Старшая Палочка не попала в мои руки, поэтому он решил, что истинным ее владельцем станет Снейп! Но я догадался об этом раньше тебя, малыш, – я завладел палочкой прежде, чем она попала к тебе в руки! Я постиг суть всего раньше тебя! Я убил Северуса Снейпа три часа назад, и теперь я настоящий хозяин Старшей палочки, или, как ее называют, палочки Смерти, палочки Судьбы! Последний план Дамблдора провалился, Гарри Поттер!

– Провалился, – сказал Гарри. – Все верно. Но прежде чем ты попытаешься убить меня, советую тебе задуматься о том, что ты наделал. Попробуй раскаяться.

– Это что еще такое?! – Ничто из неожиданных откровений и колкостей, которые Гарри успел сказать Волдеморту, еще не действовало на него так. Он был явно потрясен – красные зрачки сузились в щелочки, кожа вокруг глаз побелела.

– Это твой последний шанс. Все, что у тебя осталось. Будь мужчиной – попытайся… попытайся раскаяться.

– И ты смеешь?.. – снова спросил Волдеморт.

– Смею, – ответил Гарри. – Потому что последний план Дамблдора не мне вышел боком, Реддл, а тебе.

Старшая Палочка задрожала в руке Волдеморта, и Гарри еще крепче сжал палочку Драко. Он знал, что решающий момент наступит буквально через несколько секунд.

– Палочка не сработает, потому что ты убил не того. Северус Снейп никогда не был хозяином Старшей палочки. Он не побеждал Дамблдора.

– Он убил…

– Ты что, не слушаешь? Снейп не убивал Дамблдора! Смерть Дамблдора была спланирована ими! Дамблдор намеревался умереть непобежденным, как последний истинный хозяин палочки! Если бы все прошло так, как было задумано, сила палочки умерла бы вместе с ним, потому что никто не отбирал ее насильно!

– Но в этом случае, Поттер, Дамблдор был так любезен, что сам отдал мне ее! – голос Волдеморта задрожал от злорадного удовлетворения. – Я украл палочку из могилы ее хозяина! Взял против его воли! Сила палочки теперь моя!

– До тебя так и не дошло, да, Реддл? Забрать палочку недостаточно! То, что ты держишь ее, используешь ее – не делает ее твоей. Ты не слышал, что говорил Олливандер? Палочка выбирает волшебника. Старшая палочка выбрала себе Хозяина еще до смерти Дамблдора. Тот человек забрал ее против воли хозяина, не понимая, что делает, и не осознавая, что самая опасная палочка в мире подарила ему свою преданность…

Волдеморт тяжело дышал, и Гарри чувствовал, как с палочки, нацеленной ему в лицо, готово слететь заклятье.

– Истинным владельцем Старшей палочки был Драко Малфой.

От шока Волдеморт на секунду побледнел, как полотно, но мгновенно пришел в себя.

– И какое это имеет значение? – мягко поинтересовался он. – Даже если ты прав, Поттер, какое это имеет значение для меня и для тебя? У тебя больше нет палочки с пером феникса, мы сражаемся только с помощью знаний… А когда я убью тебя, то смогу заняться Драко Малфоем.

– Ты опоздал, – ответил Гарри. – Ты упустил свой шанс. Я опередил тебя. Несколько недель назад я победил Драко и забрал у него палочку…

Под прикованными к нему взглядами всех присутствующих в Большом Зале Гарри выхватил свою палочку из боярышника.

– Ну что, теперь все дело только в этом, не так ли? – прошептал Гарри. – Знает ли палочка в твоей руке, что ее последний хозяин был обезоружен? И если знает, то… Это я истинный владелец Старшей палочки.

На заколдованном небосклоне потолка Большого Зала полыхнуло алое пламя, и на подоконники упал первый луч восходящего солнца. Свет озарил их лица одновременно, превратив лицо Волдеморта в яркое пятно. Гарри услышал, как высокий голос выкрикивает проклятие, и сам закричал в ответ, выбрасывая вперед руку, сжимающую палочку Драко:

Avada Kedavra!

Expelliarmus!

Раздался оглушительный взрыв, между противниками рассыпались золотые искры, словно помечая место, где встретились заклинания. Гарри видел, как зеленый луч, выпущенный Волдемортом, столкнулся с его собственным заклинанием, как высоко взлетела Старшая палочка, темным пятном выделяясь в свете солнца, как завертелась под заколдованным потолком, подобно голове Нагини, падая в руки своего хозяина, которого не могла убить, который был теперь ее полноправным владельцем. С проворством Ловца, Гарри подхватил палочку свободной рукой, а Волдеморт упал на спину, раскинув руки и закатив глаза. Земной путь Тома Реддла был окончен, его безжизненное тело сморщилось, белые руки были пустыми, змеиноподобное лицо ничего не выражало. Волдеморт, настигнутый собственным заклятием, был мертв, а Гарри, сжимая в руках обе палочки, смотрел на поверженного врага.

На мгновение повисла тишина, все замерли, потрясенные увиденным, а потом пространство заполнилось криками, радостными возгласами и смехом. В свете ослепительно яркого солнца все бросились к Гарри. Первыми подбежали Рон и Гермиона, их руки обняли его, они кричали что-то неразборчивое и оглушающее. За ними прибежали Джинни, Невилл и Луна, следом – Уизли, Хагрид, Кингсли, Макгонагалл, Флитвик и Спраут. Гарри не понимал ни слова из того, что они кричали, не знал, чьи руки обнимают его, толкают – сотни людей напирали со всех сторон, пытаясь коснуться Мальчика-Который-Выжил, благодаря за то, что все наконец-то завершилось…

Над Хогвартсом поднималось солнце, и Большой Зал все больше наполнялся светом и жизнью. Гарри был неотъемлемой частью всеобщего ликования, траура, печали и торжества. Все хотели, чтобы он остался с ними, – их лидер, их символ, их спаситель и путеводная звезда, а то, что он не спал, смертельно устал и жаждет компании только нескольких из них, казалось, никого не заботило. Ему приходилось говорить о мужестве, пожимать их руки, осушать слезы, выслушивать благодарности, улавливать летевшие со всех концов новости о том, что действие проклятья Imperius снято и пострадавшие пришли в себя, что некоторые Упивающиеся скрылись, некоторые – были пойманы, что невинно осужденных выпустили из Азкабана и что Кингли Шеклболт временно назначен министром Магии.

Тело Волдеморта вынесли из зала, подальше от Фреда, Тонкс, Люпина, Колина Криви и пятидесяти других, кто погиб, сражаясь с ним. Макгонагалл переставила факультетские столы, теперь все сидели рядом: ученики и учителя, привидения и родители, кентавры и домашние эльфы. Выздоравливающий Фиренц лежал в углу. Гроуп просунул голову в разбитое окно, и люди бросали еду в его смеющийся рот. Некоторое время спустя, выжатый как лимон, Гарри обнаружил, что сидит рядом с Луной.

– На твоем месте, мне бы хотелось найти тихое и спокойное убежище, – сказала она.

– Хотелось бы, – согласился Гарри.

– Я отвлеку всех, – сообщила Луна. – Воспользуйся мантией-невидимкой. – И, прежде чем он успел что-либо сказать, она взмахнула рукой в сторону окна и закричала: – О-о-о, посмотрите, балабольная шица!

Все, кто слышали ее, обернулись, и Гарри, скользнув под мантию-невидимку, вскочил на ноги. Теперь он мог беспрепятственно пройти через Большой Зал. Через два стола от себя он заметил Джинни – она сидела, положив голову на плечо матери. Позже, он поговорит с ней позже: у них теперь есть часы и дни, и даже, может, годы. Он увидел Невилла в окружении поклонников. На столе, рядом с его тарелкой, лежал меч Гриффиндора. Пробираясь сквозь ряды столов, он заметил троих Малфоев, державшихся вместе. Они были явно не уверены, надо ли им тут находиться, но на них все равно никто не обращал внимания. Повсюду он видел собравшиеся вместе семьи и наконец обнаружил тех, в чьей компании сейчас нуждался.

– Это я, – прошептал он, наклоняясь к ним. – Пойдете со мной?

Они вскочили на ноги, и все трое – Гарри, Рон и Гермиона – покинули Большой Зал. Большая часть лестницы была разрушена, часть балюстрады исчезла, на некоторых ступеньках все еще были видны пятна крови.

Откуда-то издалека доносился голос Пивза, носящегося по коридорам и распевающего победную песенку собственного сочинения:

– Всем веселиться! Ведь Поттер наш крошка
Оставил от Волдика рожки да ножки!

– Да уж… Исчерпывающе характеризует весь масштаб и трагичность событий, – сказал Рон, открыв дверь и пропуская вперед Гарри и Гермиону.

Ощущение счастья и долгожданной победы непременно наступит, думал Гарри, но в данный момент оно заглушалось невероятной усталостью и болью от потери Фреда, Люпина и Тонкс, мысли о которых отзывались уколами в сердце с каждым шагом. И все же самым сильным чувством, переполнявшим его сейчас, было огромное облегчение и почти непреодолимое желание поспать. Но сначала он должен был объясниться с Роном и Гермионой, с которыми он провел столько времени вместе, – они должны были узнать правду. Во всех подробностях он рассказал друзьям о том, что видел в думоотводе и что случилось в лесу. Его друзья даже не успели выказать свое потрясение и удивление от услышанного, когда они достигли того места, куда, с общего молчаливого согласия, шли во время всего разговора.

Горгулья, охранявшая вход в кабинет директора школы, была отодвинута в сторону, вид у нее был слегка перекошенный и потрясённый, явно от выпивки. Гарри даже задался вопросом, сможет ли она в таком состоянии вспомнить пароль.

– Мы можем подняться? – спросил он у горгульи.

– Проходите, – простонала статуя.

Они перелезли через неё и по спиральной лестнице двинулись вверх. Наверху Гарри открыл дверь. Он успел мельком заметить думоотвод на столе, там же, где он его оставил, как вдруг невероятный шум заставил его вскрикнуть и подумать о заклятиях, возвращении Упивающихся Смертью и воскрешении Волдеморта… Но это были всего лишь бурные овации. Все портреты на стенах кабинета – бывшие директоры и директрисы школы – аплодировали ему стоя, махали шляпами или париками, пожимали друг другу руки через рамы и танцевали в своих нарисованных креслах. Дайлис Дервент, не стесняясь, плакала; Декстер Фортескью радостно взмахивал своей слуховой трубкой; Финеас Найджеллус высоким тонким голоском выкрикивал: «Факультет Слизерина тоже вложил свою лепту в общую победу! Не забывайте об этом!»

Но Гарри смотрел только на самый большой портрет в кабинете, мужчина на котором стоял прямо за спинкой директорского кресла. Слезы катились по его щекам из-под очков с линзами в виде полумесяцев и исчезали в длинной седой бороде. Вид его был преисполнен гордости и благодарности, и это зрелище исцеляло душу Гарри так же, как и песня феникса.

Наконец Гарри поднял руки, и портреты почтительно замолчали, счастливо улыбаясь и утирая слезы, ожидая, что он им скажет. Однако все слова Гарри адресовал исключительно Дамблдору. Пусть он сейчас валился с ног от усталости, от него требовалось еще одно усилие – попросить последнего совета.

– То, что было спрятано в снитче… – начал он, – я обронил это в лесу и не собираюсь туда возвращаться, чтобы найти. Вы согласны с таким решением?

– Да, мой дорогой мальчик, согласен, – ответил Дамблдор. Его товарищи с других картин выглядели заинтригованными и озадаченными. – Это очень мудрое и мужественное решение, и именно такого я от тебя и ожидал. Кто-нибудь еще знает, где оно упало?

– Никто, – сказал Гарри, и Дамблдор удовлетворенно кивнул.

– Я собираюсь оставить подарок Игнотуса у себя, – сказал Гарри, и на лице директора отразилась сияющая улыбка.

– Конечно, Гарри, он твой навеки, пока ты не передашь его кому-то еще.

– И еще кое-что…

Гарри взял Старшую палочку. Рон и Гермиона посмотрели на неё с таким благоговением, какого ему не хотелось бы видеть даже во сне.

– Она не нужна мне, – сказал Гарри.

– Что?! – воскликнул Рон. – Ты с ума сошел?!

– Я знаю, что она обладает большой силой, – устало сказал Гарри. – Но моя прежняя палочка нравилась мне гораздо больше… так что…

Он порылся в мешочке, висевшем у него на шее, и достал оттуда две половинки палочки, соединенных между собой лишь пером феникса. Гермиона сказала, что палочку невозможно починить – повреждения слишком серьезные. Если это не поможет, то надеяться было не на что. Он положил сломанную палочку на стол, коснулся её концом Старшей Палочки и произнес: « Reparo

Когда сломанные края соединились и из её конца посыпались красные искры, Гарри понял, что все получилось. Он взял в руки любимую палочку и почувствовал тепло в пальцах, словно рука и палочка праздновали встречу после долгой разлуки.

– Я положу Старшую палочку туда, – сказал Гарри Дамблдору, который смотрел на него с невообразимой любовью и восхищением, – откуда её взяли. Она может оставаться там навсегда. Если я умру сам, как Игнотус, её сила исчезнет, правильно? Потому что прежний владелец палочки не был побежден. И так она закончит свое существование.

Дамблдор кивнул. Друзья улыбнулись друг другу.

– Ты уверен? – спросил Рон, глядя на Старшую палочку, и в его голосе явно слышались тоскливые нотки.

– Думаю, Гарри прав, – тихо сказала Гермиона.

– От этой палочки больше неприятностей, чем пользы, – сказал Гарри. – И, если честно, – он отвернулся от портретов, думая только об уютной постели, которая ждала его сейчас в Гриффиндорской башне, и о том, что было бы неплохо, если бы Кричер принес туда сэндвич, – у меня было столько проблем, что их хватит на всю оставшуюся жизнь.



Обсудить главу вы можете в этой теме





<< Предыдущая глава Оглавление Эпилог >>