Перевод книги Дж. К. Роулинг «Гарри Поттер и Дары Смерти»

ГПиDH

Глава тридцать первая

Битва за Хогвартс

Дата последней редакции:  09.09.2007
Переводчики:  The Phantom, Соболевский
Беты:  Fidelia Fairyteller, algine
Гамма:  


Под заколдованным потолком Большого Зала, усыпанном звездами, вдоль факультетских столов выстроились взъерошенные студенты – одни в дорожных плащах, другие – в мантиях. То тут, то там мерцали жемчужно-белые фигуры школьных привидений. Все взгляды – и живые, и мертвые – были устремлены на профессора Макгонагалл. Позади нее стояли другие преподаватели, включая пегого кентавра Фиренца с белоснежной гривой волос и членов Ордена Феникса, готовых к битве.

– … эвакуация будет проходить под наблюдением мистера Филча и мадам Помфри, – говорила с высокой трибуны профессор Макгонагалл. – По моему сигналу старосты соберут свои факультеты и по очереди отведут всех в эвакуационный пункт.

Многие студенты, казалось, оцепенели. Но, когда Гарри пробирался вдоль гриффиндорского стола, ища Рона и Гермиону, из-за стола Хаффлпаффа поднялся Эрни Макмиллан и крикнул:

– А что, если мы хотим остаться и принять бой?

Послышались слабые аплодисменты.

– Если вы достигли совершеннолетия, можете остаться, – отозвалась профессор Макгонагалл.

– А как же наши вещи? – раздался девичий голос со стороны стола Равенкло. – Наши чемоданы, наши совы?

– Нет времени собирать пожитки, – ответила Макгонагалл. – Сейчас важно вывести вас отсюда в целости и сохранности.

– А где профессор Снейп? – выкрикнула девушка из Слизерина.

– Популярно выражаясь, он попросту смылся, – ответила профессор, вызвав одобрительные возгласы со стороны Гриффиндора, Хаффлпаффа и Равенкло.

Гарри продвигался вдоль факультетского стола, ища друзей. Вслед ему несся одобрительный шепот.

– Мы уже установили защиту вокруг замка, – говорила профессор Макгонагалл, – но она не продержится долго, если ее не укрепить. Поэтому я прошу вас сохранять спокойствие, действовать быстро и следовать за старостами…

Ее последние слова неожиданно утонули в эхом разнесшемся по Залу другом голосе. Он раздался из ниоткуда – высокий, холодный и отчетливый. Казалось, голос исходит прямо от стен, в которых таился последние столетия, как и тот монстр, что был когда-то разбужен им.

– Я знаю, что вы готовитесь к битве, – произнес голос, и среди оглядывающихся по сторонам в поисках источника звука студентов, в ужасе цепляющихся друг за друга, раздались испуганные крики. – Ваши усилия напрасны. Вы не можете бороться со мной. Я не хочу убивать вас. Я с большим уважением отношусь к преподавателям Хогвартса и не хочу проливать кровь волшебников.

В Большом Зале воцарилась тишина. Слишком оглушительная, давящая на барабанные перепонки тишина, от которой, казалось, дрожали стены.

– Отдайте мне Гарри Поттера, – продолжил голос Волдеморта, – и никто не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я не трону школу. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы будете вознаграждены. Я даю вам время до полуночи.

Снова воцарилась тишина. Все взгляды устремились на Гарри, словно пригвождая его к месту пронизывающими невидимыми лучами. А потом из-за стола Слизерина поднялась девушка, в которой Гарри узнал Пэнси Паркинсон, ткнула в его сторону дрожащей рукой и закричала:

– Он же здесь! Поттер здесь! Кто-нибудь, хватайте его!

Прежде, чем Гарри успел что-либо сказать, все зашевелились. Впереди него стеной выстроились гриффиндорцы, спинами заслоняя его от слизеринцев. Потом поднялись хаффлпаффцы и сразу за ними – студенты Равенкло. Они смотрели на Пэнси, стоя спиной к Гарри, а тот, ошеломленный, с благоговением взирал на возникающие повсюду волшебные палочки, выхватываемые из-за пазух или рукавов.

– Спасибо, мисс Паркинсон, – сказала профессор Макгонагалл. – Вы пойдете первой в сопровождении мистера Филча. Остальные могут последовать за вами.

Раздался скрежет отодвигаемых скамеек, и слизеринцы зашумели, переходя на другую сторону Большого Зала.

– Равенкло, ваша очередь! – крикнула Макгонагалл.

Четыре факультетских стола медленно пустели. На слизеринской стороне не осталось никого, но за столом Равенкло продолжали сидеть несколько старшекурсников. Позади них сидели еще больше хаффлпаффцев и половина гриффиндорцев, вынуждая профессора Макгонагалл сойти с трибуны, чтобы прогнать несовершеннолетних.

– Даже не думайте, Криви, уходите! И вы тоже, Пикс!

Гарри поспешил к семье Уизли, в полном составе сидящей за гриффиндорским столом.

– Где Рон и Гермиона? – спросил Гарри.

– А ты не нашел их? – начал было забеспокоившийся мистер Уизли, но был прерван Кингсли, поднявшимся на трибуну, чтобы обратиться к оставшимся в Зале.

– До полуночи осталось полчаса, – произнес он, – мы должны действовать быстро. План действий согласован между преподавателями и Орденом Феникса. Профессора Флитвик, Спраут и Макгонагалл вместе с теми, кто готов к бою, поднимутся на самые высокие башни – Равенкло, Астрономическую и башню Гриффиндора. Оттуда будет хороший обзор и можно будет занять отличные позиции, чтобы посылать заклятия. А Ремус, – указал он на Люпина, – Артур, – махнул рукой в сторону мистера Уизли, – и я и я примем командование на земле. Нам понадобится кто-то, кто сумеет организовать защиту входов и выходов, а так же школьных коридоров.

– Похоже, работенка как раз для нас, – вызвался Фред, указывая на себя и Джорджа, и Кингсли одобрительно кивнул.

– Итак, раз командиры здесь, разделимся!

– Поттер, – окликнула Гарри профессор Макгонагалл, когда студенты, толкаясь, наводнили трибуну, чтобы получить инструкции. – Разве вы не должны искать кое-что?

– Что? – не сразу понял Гарри. – Ах, да…

Необъяснимое исчезновение Рона и Гермионы вытеснило из его головы другие мысли, заставив забыть о хоркруксе и о том, что бой вот-вот начнется, и он может заняться поисками.

– Тогда идите, Поттер. Идите же!

– Вы правы, профессор… Иду.

Чувствуя на себе провожающие взгляды, он выбежал из Большого Зала во все еще заполненный эвакуирующимися студентами холл. Поднявшись вместе с ними по мраморной лестнице, дальше он пошел один, свернув в пустынный коридор. Страх и паника мешали думать. Он пытался успокоиться и сконцентрироваться на поиске хоркрукса, но мысли гудели в голове, как потревоженное осиное гнездо. Без помощи Рона и Гермионы думать не получалось. Пройдя половину коридора и замедлив шаг, Гарри присел на покинутый статуей постамент и достал из висевшего на шее кошеля Карту Мародеров. Не увидев имен друзей, он решил, что скопление точек, обозначающих направляющихся в Комнату Необходимости учеников, могло просто-напросто скрыть их. Он отложил карту, спрятал лицо в ладонях и, закрыв глаза, попытался сосредоточиться.

«Волдеморт думал, что я пойду в башню Равенкло…»

Башня Равенкло! Вот он, конкретный факт, стартовая точка! Волдеморт поселил Алекто Кэрроу в башне Равенкло, и этому было единственное объяснение: он боялся, что Гарри уже знает о связи хоркрукса с этим факультетом.

Но единственной вещью, связанной с Равенкло, была утраченная диадема… И как же она могла стать хоркруксом? Как Волдеморт, слизеринец, мог найти диадему, ускользнувшую от целых поколений Равенкловцев? Кто мог подсказать ему, где искать диадему, если ни одна живая душа даже не видела ее?

Живая душа…

Гарри открыл глаза, спрыгнул с постамента и, подгоняемый последней надеждой, отправился туда, откуда пришел. Приближающийся гул сотен голосов у Комнаты Необходимости все нарастал. Стояла давка. Старосты выкрикивали инструкции, пытаясь навести порядок среди студентов своих факультетов. Гарри увидел Захарию Смита, локтями расталкивающего первокурсников в попытках пробраться в начало очереди. Младшекурсники плакали, студенты постарше отчаянно пытались докричаться до друзей и братьев или сестер.

Заметив проплывающую сквозь двери холла белую фигуру, Гарри крикнул, пытаясь перекричать толпу:

– Ник! НИК! Мне надо поговорить с тобой!

С трудом прокладывая путь сквозь ряды студентов, Гарри добрался назад к подножию ступенек, где его дожидался Почти Безголовый Ник, привидение Гриффиндорской башни.

– Гарри! Мой дорогой мальчик! – Ник схватил его за руки, и Гарри показалось, что его окатили ледяной водой.

– Ник, мне нужна твоя помощь, – выпалил Гарри. – Кто является привидением башни Равенкло?

– Серая Дама, – теперь Ник выглядел удивленным и немного обиженным. – Но если тебе требуется помощь привидения…

– Мне нужна именно она, – перебил его Гарри. – Не подскажешь, где ее найти?

– Дай подумать… – протянул Почти Безголовый Ник, и его голова покачнулась над гофрированным воротником, когда он завертел ей туда-сюда, возвышаясь над головами суетящихся студентов. – Вон она, Гарри, – показал он, – молодая женщина с длинными волосами.

Взглянув в том направлении, куда указывал прозрачный палец Ника, Гарри увидел, как высокая призрачная женщина, поймав его взгляд, вскинула брови и вплыла в стену.

Гарри побежал за ней. Влетев в коридор, в котором она скрылась, он увидел Серую Даму в конце длинного перехода, медленно, но верно ускользавшую от него.

– Постойте! – крикнул Поттер. – Вернитесь!

Привидение замерло, паря в нескольких сантиметрах от пола. Гарри назвал бы ее красивой – длинные волосы, ниспадающие ниже талии, мантия до пола – если бы не ее надменность и высокомерие. Присмотревшись, он узнал в ней привидение, которое несколько раз встречал в коридорах Хогвартса, но ни разу не разговаривал.

– Вы – Серая Дама?

Она молча кивнула.

– Привидение башни Равенкло?

– Верно, – бесцветным голосом подтвердил призрак.

– Мне нужна ваша помощь, – сказал Гарри. – Пожалуйста, помогите мне. Расскажите мне все, что знаете о пропавшей диадеме.

Ее губы изогнулись в холодной усмешке.

– Боюсь, – сказала она, отворачиваясь, чтобы продолжить свой путь, – я ничем не могу тебе помочь.

– СТОЙТЕ! – крикнул Гарри.

Он не хотел кричать, но злость и паника переполняли его. Пока привидение парило над ним, Гарри взглянул на часы – до полуночи оставалась четверть часа.

– Это срочно, – с отчаянием в голосе произнес он. – Если диадема в Хогвартсе, я должен ее найти.

– Ты не первый, кто жаждет заполучить ее, – презрительно ответила женщина-призрак. – Студенты поколениями изводили меня…

– Да мне не нужны хорошие оценки! – крикнул Гарри. – Это касается Волдеморта – его уничтожения. Или вам наплевать на это?

Она не могла покраснеть, но ее щеки потемнели.

– Конечно, нет… Да как ты смеешь так говорить? – пылко возразила она.

– Тогда помогите мне!

Серая Дама потеряла самообладание.

– Это… Дело в том, что… – запинаясь, выговорила она. – Мамина диадема…

– Диадема вашей матери?

Казалось, привидение злится на себя.

– При жизни, – чопорно отозвалась она, наконец, – меня звали Хелена Равенкло.

– Так вы – ее дочь? Но тогда вы должны знать, куда делась диадема!

– Хоть диадема и дарует мудрость, – сказала она, усиленно пытаясь держать себя в руках, – сомневаюсь, что она повысит твои шансы победить волшебника, называющего себя Лордом.

– Я же сказал, я не собираюсь надевать ее, – в отчаянии воскликнул Гарри. – Нет времени объяснять, но если вам небезразлична судьба Хогвартса, если вы хотите победы над Волдемортом, вы должны рассказать мне все, что вам известно о диадеме.

Серая Дама молчала, зависнув над полом и глядя на Гарри, и его охватило чувство безнадежности. Конечно, если бы она что-нибудь знала, то рассказала бы Флитвику или Дамблдору, которые, безусловно, тоже задавали ей этот вопрос. Покачав головой, Гарри уже собрался уходить, когда Серая Дама вдруг заговорила.

– Я украла диадему у своей матери, – тихо сообщила женщина-призрак.

– Вы… что вы сделали?

– Я украла диадему, – шепотом повторила Хелена Равенкло. – Мне хотелось стать умнее, известнее и значительнее матери. И я сбежала с диадемой.

Не понимая, чем заслужил такое доверие, но не собираясь уточнять, Гарри просто внимательно слушал ее рассказ.

– Говорили, что моя мать так и не призналась в пропаже диадемы, притворяясь, что она все еще у нее. Она скрывала свою потерю и мое предательство даже от остальных основателей Хогвартса. А потом мама заболела, смертельно заболела. Несмотря на мое вероломство, она хотела повидать меня перед смертью и послала на поиски мужчину, долгое время влюбленного в меня, но отвергнутого мной. Она знала, что он не успокоится, пока не найдет меня.

Гарри ждал. Женщина-призрак вздохнула и покачала головой.

– Он нашел меня в лесу, где я пряталась. Но когда я отказалась вернуться, он разозлился. Барон всегда был вспыльчивым человеком. Разъяренный моим отказом, ревнуя меня к моей свободе, он заколол меня.

– Барон? – изумился Гарри. – Вы имеете в виду?..

– Да, Кровавый Барон, – ответила Серая Дама и распахнула мантию, показывая кровавую рану на своей белой груди. – Опомнившись и осознав, что наделал, он раскаялся. Он лишил себя жизни тем же оружием, которым убил меня. Даже теперь, столетия спустя, он носит цепи в знак раскаяния… И поделом, – горько добавила она.

– А… А что с диадемой?

– Диадема осталась там, где я спрятала ее, когда услышала, что Барон приближается. Она в дупле дерева.

– В дупле дерева? – переспросил Гарри. – Какого дерева? Где это случилось?

– В албанском лесу. Мне казалось, там мать никогда не найдет меня.

– Албания, – повторил Гарри, и в голове его начала складываться целостная картина. Ему стало ясно, почему Хелена Равенкло рассказала ему то, чего не поведала ни Дамблдору, ни Флитвику. – Вы… Вы уже рассказывали эту историю, да? Другому студенту?

Она кивнула, закрыв глаза.

– Я же не знала… А он был так учтив. Казалось, он понял… Сочувствовал…

«Да уж, – подумал Гарри, – как раз Том Риддл-то и мог хорошо понять желание Хелены Равенкло присвоить чужое сокровище, на которое у нее был минимум прав».

– Ну, – пробормотал Гарри, – вы были не первой, кого обманул Волдеморт. Он умел очаровывать, когда хотел этого…

Итак, Волдеморту удалось выяснить местонахождение диадемы у Серой Дамы. Он отправился в тот лес и забрал диадему из тайника. Возможно, это случилось сразу после окончания Хогвартса, прежде, чем он начал работать у Борджина и Беркса.

Может, именно этот албанский лес стал его укрытием позднее, когда понадобилось спокойное место, чтобы затаиться на десять долгих лет?

Но ведь, став хоркруксом, диадема не могла оставаться в дупле какого-то там дерева… Нет, она была тайно возвращена обратно, на свое исконное место, где Волдеморт, должно быть, и спрятал ее…

– …в ту самую ночь, когда вернулся, чтобы просить должность учителя! – произнес Гарри, вслух заканчивая мысль.

– Прошу прощения?

– Он спрятал диадему в замке в ту ночь, когда просил Дамблдора принять его на должность учителя! – воскликнул Гарри. Высказав идею вслух, он вдруг понял, как все могло произойти на самом деле. – Скорее всего, он спрятал диадему по дороге в кабинет Дамблдора или на обратном пути! Так вот зачем он пытался получить в Хогвартсе работу – тогда бы у него была возможность добраться и до меча Гриффиндора… спасибо, благодарю вас!

Оставив изумленную Серую Даму парить в воздухе, Гарри помчался прочь. Завернув за угол и пробегая через холл, он посмотрел на часы. До полуночи оставалось пять минут, и хотя теперь он знал, что было последним хоркруксом, его еще надо было найти…

Раз уж многие поколения студентов не могли найти диадему, значит, она не в башне Равенкло – но если не там, то где? Какому месту мог доверить хоркрукс Том Риддл, полагаясь на то, что оно навсегда сохранит его тайну?

Теряясь в отчаянных догадках, Гарри свернул за угол. Но не успел он сделать и нескольких шагов вниз по коридору, как вдруг слева от него с оглушительным звоном разбилось окно, какой-то огромный человек ввалился в него и, пролетев мимо, ударился о противоположную стену.

Что-то большое и покрытое шерстью отделилось от неуклюжего тела и бросилось прямо к Гарри.

– Хагрид! – воскликнул Гарри, отбиваясь от Клыка, когда огромный бородач вцепился в его ноги. – Что за…?

– Гарри, ты тута!.. Ты тута!

Хагрид наклонился, крепко обнял Гарри и отбежал к разбитому окну.

– Молодчага, Гроуп! – прокричал он в дыру в окне. – Я… этого… щас вернуся!

Позади Хагрида, в кромешной темноте, Гарри увидел отдаленные вспышки и услышал леденящий душу вопль. Он посмотрел на часы: полночь. Битва началась.

– Чтоб мне провалиться, Гарри – сказал Хагрид, тяжело дыша. – Уже началось? Пора драться?

– Хагрид, откуда ты появился?

– Услышал голос Сам-Знаешь-Кого из своей пещеры, – мрачно произнес Хагрид. – Голос-то его далекооонько разнесся… «До полуночи дайте-подайте мне Поттера…» Так я и знал, что ты тута и что все к этому идет. Не лезь к нему, Клык!.. Вот мы и пришли, к тебе, значит, на подмогу – я, и Гроуп, и Клык. Мы прорвались через лесную границу, Гроуп тащил нас – Клыка и меня. Я объяснил, что мне надо в замок, вот он и забросил меня через окно, спасибо ему. Канешн, эт не то, че я запланировал-то, но… А Рон и Гермиона-то где?

– Я тоже не отказался бы узнать, – отозвался Гарри. – Пойдем.

Они вместе рванули по коридору, Клык вприпрыжку бежал рядом. Вокруг что-то происходило, слышался топот ног, крики, в окнах отражались вспышки света, пронизывающие окружавшую замок темноту.

– А мы куды? – задыхаясь, с трудом спросил Хагрид, топая следом за Гарри, сотрясая дощатый пол.

– Не знаю, если честно, – ответил Гарри, наугад сворачивая за угол. – Но Рон и Гермиона должны быть где-то здесь…

И осекся, натолкнувшись на первые жертвы войны: две каменные горгульи, обычно охранявшие вход в учительскую, были расколоты на куски разбившим окно заклятием. Осколки статуй чуть заметно шевелились на полу, но когда Гарри аккуратно перепрыгнул через отбитую голову одной из них, горгулья слабо простонала:

– Ага, не обращай на меня внимания… Я просто полежу тут, пока не рассыплюсь…

Ее уродливое каменное лицо почему-то напомнило Гарри о мраморном бюсте Ровены Равенкло в доме Ксенофилиуса и ее нелепом головном уборе, а затем и о статуе в башне Равенкло, с каменной диадемой на светлых кудрях…

Дойдя до конца коридора, он вдруг вспомнил о третьей каменной статуе, изображающей уродливого старого волшебника, на голову которого Гарри собственноручно водрузил парик и потрепанную старую шляпу. От неожиданности Гарри чуть не споткнулся, и на мгновение стало так жарко, будто он только что глотнул крепкого огневиски.

Теперь он знал, где был спрятан последний хоркрукс…

Том Риддл никогда ни на кого не полагался и всегда действовал в одиночку – скорей всего, ему хватило бы высокомерия полагать, что он и только он один проник в самые глубокие тайны Хогвартса. Конечно, Дамблдор и Флитвик, образцовые ученики, в свое время, никогда не заглядывали в это место, но Гарри, имеющий обыкновение сбиваться с протоптанных дорог – он, как и Волдеморт, знал об идеальном тайнике Комнаты Необходимости, который Дамблдор никогда бы не обнаружил.

Его размышления были прерваны профессором Спраут, появившейся вместе с Невиллом и дюжиной других учеников в наушниках. В руках они держали странные предметы, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся цветочными горшками.

– Мандрагора! – на бегу крикнул Невилл Гарри. – Хотим скидывать горшки со стен – Упивающимся это не понравится!

Теперь Гарри знал, куда идти. Он ускорил шаг, Хагрид и Клык галопом понеслись за ним. Мимо них мелькали портреты, нарисованные фигуры перемещались с картины на картину вслед за ними; волшебники в бриджах и ведьмы в рюшах, в доспехах и мантиях толпились в чужих рамках и выкрикивали последние новости о сражениях, происходивших в разных частях замка.

Но не успели они достигнуть конца коридора, как замок содрогнулся. А когда гигантскую вазу со страшной силой смело с постамента, Гарри понял, что это заклятье по своей разрушительной силе было куда более страшным, чем все заклинания учителей и членов Ордена.

– Не бойся, Клык… все хорошо! – прокричал Хагрид, но огромный пес помчался по коридору, когда осколки китайской вазы разлетелись по коридору со скоростью шрапнели. Лесник погнался за испуганной собакой, оставив Гарри одного.

Гарри бежал по содрогающимся коридорам с палочкой наготове, рядом с ним, перескакивая с портрета на портрет, несся впереди своего толстого пони маленький нарисованный рыцарь, сэр Кэдоган, бренча доспехами и воодушевленно крича:

– Ничтожества и негодяи, гнусные псы и подлецы, покончи с ними, Гарри Поттер, выдвори их из замка!

Завернув за угол, Гарри увидел Фреда и небольшую группу учеников, включая Ли Джордана и Ханну Эбботт, стоящих у очередного пустого постамента – стоящая на нем когда-то статуя ранее маскировала секретный проход. Их палочки были наготове, и они прислушивались к звукам, доносившимся из открывшегося тоннеля.

– Отличная ночка для битвы! – крикнул Фред, когда замок вновь дрогнул, и Гарри, воодушевленный и напуганный одновременно, побежал дальше. Другой коридор был заполнен совами, а миссис Норрис шипела, выпускала когти и пыталась поймать их, несомненно, для того, чтобы вернуть птиц в совятню…

– Поттер! – впереди, с палочкой наготове, стоял Аберфорт Дамблдор. – Сотни детей прошли через ход в моем пабе, Поттер!

– Я знаю, эвакуация все еще продолжается, – ответил Гарри. – Волдеморт…

– Атакует, потому что ты еще здесь, – закончил Аберфорт. – Я не глухой, весь Хогсмид слышал его. А вам никогда не приходило в голову взять в заложники несколько слизеринцев? Среди тех, кого вы только что отправили в безопасное место, есть дети Упивающихся Смертью. Может, стоило оставить их здесь?

– Волдеморта это не остановит, – ответил Гарри. – И ваш брат никогда бы так не поступил.

Аберфорт усмехнулся и пошел прочь.

«Ваш брат никогда бы не сделал этого… Да, так бы оно и было, – подумал Гарри на бегу. – Дамблдор, так долго защищавший Снейпа, никогда бы не стал рисковать студентами».

В очередной раз повернув за угол, он вскрикнул от облегчения и ярости, неожиданно увидев друзей: Рон и Гермиона держали в руках какие-то большие изогнутые грязно-желтые предметы. Подмышкой у Рона торчала еще и метла.

– Черт возьми, да где же вы были? – закричал Гарри.

– В Тайной комнате – произнес Рон.

– В Тайной… что? – удивился Гарри, резко останавливаясь перед ними.

– Это он придумал, это была идея Рона! – ответила запыхавшаяся Гермиона. – По-моему, великолепно придумано. Мы были здесь, после того, как ушли от тебя, и я сказала Рону: даже если мы найдем еще один хоркрукс – как же его уничтожить? Мы ведь еще даже не уничтожили кубок! А потом он вспомнил! Василиск!

– Но зачем…

– Это то, что поможет избавиться от хоркруксов, – просто сказал Рон.

Гарри посмотрел на предметы в руках Рона и Гермионы – то были огромные изогнутые клыки, вырванные, как он понял, из пасти мертвого василиска.

– Но как же вы туда попали? – спросил он, переводя взгляд с клыков на Рона. – Ведь для этого нужно уметь говорить на серпентарго!

– Он смог! – прошептала Гермиона. – Покажи ему, Рон!

Рон издал жуткий шипящий звук.

– Ты произнес это, чтобы открыть медальон, – сконфуженно сказал он Гарри. – Мне пришлось повторить это несколько раз, чтобы воспроизвести его верно, но, – он смущенно пожал плечами, – в итоге у нас все получилось!

– Он был великолепен! – радостно произнесла Гермиона. – По-настоящему великолепен!

– И… – Гарри старался, чтобы его голос звучал бодро. – И…

– И так мы уничтожили еще один хоркрукс, – закончил за него Рон и извлек из-под куртки осколки кубка Хельги Хаффлпаф. – Гермиона расколола его. Ей захотелось сделать это самой. Такое удовольствие на ее долю еще ни разу не выпадало.

– Гениально! – воскликнул Гарри.

– Ничего особенного, – скромно сказал Рон, хотя выглядел крайне довольным собой. – А что нового у тебя?

Не успел он закончить предложение, как где-то высоко раздался взрыв: все трое посмотрели наверх, откуда посыпалась пыль и послышался далекий крик.

– Я знаю, как выглядит диадема, и я знаю где она, – торопливо сказал Гарри. – Он спрятал ее там же, где я прятал учебник по Зельеварению, где все веками прятали вещи. Он думал, что будет единственным, кто нашел эту комнату. Пойдем.

Когда стены вновь содрогнулись, он увлек Рона и Гермиону через тайный проход и вниз по лестнице, к Комнате Необходимости. Там не было никого, кроме Джинни, Тонкс и пожилой ведьмы, в которой Гарри сразу узнал бабушку Невилла – на ее голове красовалась знакомая изъеденная молью шляпа.

– А, Поттер, – твердо сказала она, будто только его и ждала. – Можешь рассказать нам, что происходит.

– Все наши живы? – спросили хором Джинни и Тонкс.

– Насколько нам известно, да, – ответил Гарри. – В проходе к «Кабаньей голове» еще кто-то остался? – он знал, что комната не могла измениться, пока в ней еще находились люди.

– Я пришла последней, – ответила миссис Лонгботтом. – Я закрыла проход, полагаю, было бы неразумно оставлять его открытым, в то время как Аберфорт покинул паб. Ты видел моего внука?

– Он сражается, – сказал Гарри.

– Естественно, – с гордостью произнесла пожилая дама. – Простите, но я должна присоединиться к нему, – и с удивительной для старушки скоростью она бросилась к каменным ступеням.

Гарри посмотрел на Тонкс.

– Я думал, ты останешься с Тедди у мамы.

– Я бы не вынесла неведения, – сказала Тонкс. – Она присмотрит за ним… ты видел Ремуса?

– Он планировал повести группу бойцов на территорию вокруг школы…

Тонкс сразу же убежала.

– Джинни, – сказал Гарри, – прости, но ты должна покинуть комнату, ненадолго. Ты можешь вернуться позже.

Джинни казалась ужасно довольной тем, что наконец-то может покинуть убежище.

– Возвращайся позже! – крикнул он ей, когда она побежала за Тонкс. – Тебе придется вернуться!

– Подожди! – резко сказал Рон. – Мы кое-кого забыли!

– Кого? – удивилась Гермиона.

– Домашних эльфов. Ведь все они внизу в кухне, так?

– Ты хочешь сказать, что мы должны заставить их драться? – спросил Гарри

– Нет, – серьезно ответил Рон. – Я думаю, мы должны сказать, чтоб они уходили. Мы ведь не хотим, чтобы с ними случилось то же, что и с Добби, верно? Мы не можем приказать им умирать за нас…

Клыки василиска с грохотом выпали из рук Гермионы. Она бросилась Рону на шею и крепко поцеловала в губы. Отбросив клыки и метлу, Рон обнял Гермиону и ответил на поцелуй с таким энтузиазмом, что даже немного приподнял ее над полом.

– Вы считаете, что сейчас самое подходящее время для этого? – сконфуженно спросил Гарри, и, не видя никакой реакции, кроме того, что Рон и Гермиона обнялись еще крепче, повысил голос. – Эй! Вообще-то идет битва!

Рон и Гермиона отстранились друг от друга, все еще держась за руки.

– Я знаю, друг, – произнес Рон, выглядевший так, словно его только что ударило бладжером по затылку. – Сейчас или никогда, верно?

– Да ладно, все в порядке, но вы про хоркрукс не забыли, часом? – крикнул Гарри. – Вы думаете, у нас есть время просто вот так… вот так задерживаться, пока мы не нашли диадему?

– Да… верно… извини, – пробурчал Рон, и они с Гермионой, покраснев, кинулись поднимать брошенные клыки.

Как только они втроем вернулись в коридор наверху, стало ясно, что за те минуты, которые друзья провели в Комнате Необходимости, ситуация в замке ухудшилась: стены и потолок вздрагивали сильнее, чем раньше, воздух был полон пыли, а через ближайшее окно Гарри видел зеленые и красные вспышки так близко, что понял: Упивающиеся Смертью близки к тому, чтобы ворваться в замок. Взглянув вниз, Гарри увидел Гроупа. Он перешагивал через что-то, похожее на каменную горгулью, сорвавшуюся с крыши, и рычаньем выражал свое недовольство.

– Будем надеяться, он наступит на кого-нибудь из Упивающихся! – сказал Рон, когда где-то поблизости раздались крики.

– На этом борьба не закончится! – услышали они голос. Гарри повернулся и увидел, как в разбитом окне появились Джинни и Тонкс с палочками наготове. Он не успел ничего сказать, как Джинни прицельно послала проклятье в толпу дерущихся внизу.

– Молодец! – прокричал человек, пробирающийся к ним сквозь пыль, и Гарри вновь увидел Аберфорта – тот промчался мимо небольшой группы учеников, его седые волосы развевались на бегу. – Они могут разрушить северную стену, среди них есть великаны!

– Ты видел Ремуса? – окликнула его Тонкс.

– Он сражался с Долоховым, – прокричал Аберфорт, – не видел его с тех пор!

– Тонкс, – успокаивающе сказала Джинни, – Тонкс, я уверена, что с ним все хорошо.

Но Тонкс уже скрылась в пыли, вслед за Аберфортом. Обескураженная Джинни беспомощно повернулась к Гарри, Рону и Гермионе.

– С ними все будет в порядке, – сказал Гарри, хоть и знал, что обещание было пустым звуком.

– Джинни, мы сейчас вернемся, только держись подальше от Упивающихся. Будь осторожна. Пошли! – повернулся он к Рону и Гермионе, и они побежали вдоль стены, где находилась Комната Необходимости, готовая к новым превращениям.

«Мне нужно войти то место, где студенты прячут свои вещи!» – мысленно умолял Гарри, и дверь появилась в тот момент, когда он прошел мимо нее в третий раз.

Шум битвы затих сразу же, как они переступили порог комнаты и дверь осталась позади. Здесь стояла полная тишина. Они очутились в месте, похожем на церковь и чем-то напоминавшем уменьшенную версию города, высокие стены которого были возведены из тысяч предметов, спрятанных студентами, уже давно окончившими Хогвартс.

– А он никогда не думал, что сюда мог войти любой? – сказал Рон, и эхо его голоса разрушило тишину.

– Он думал, что станет единственным, – ответил Гарри. – Тем хуже для него, что когда-то мне тоже пришлось кое-что прятать здесь… идем сюда, – и добавил. – Я думаю, диадема где-то здесь…

Они поспешили вперед по смежным проходам. Гарри слышал эхо шагов друзей, бредя мимо большой груды барахла, бутылок, шляп, корзин, стульев, книг, оружия, метел, летучих мышей…

– Где-то здесь, – бормотал Гарри. – Где-то… где-то…

Он заходил все глубже и глубже в лабиринт, находя вещи, замеченные еще в прошлый раз. Гарри тяжело дышал, и ему казалось, что дрожь волнения передалась даже душе. Впереди он заметил облезлый старый буфет, в котором он когда-то спрятал старый учебник по Зельеварению, а на вершине буфета возвышалась каменная фигура рябого мага в старом пыльном парике и еще чем-то, похожем на древнюю поблекшую диадему.

Гарри протянул к диадеме руку, и, когда он уже почти коснулся ее, сзади раздался чей-то голос:

– Не двигайся, Поттер.

Гарри остановился и обернулся. Позади, плечом к плечу, стояли Крэбб и Гойл, направляя палочки прямо на него. Между их ухмыляющимися лицами он увидел Драко Малфоя…

– Палочка, которую ты сейчас держишь, – моя, – сказал Малфой, направляя на Гарри еще одну палочку.

– Больше не твоя, – задыхаясь, ответил Гарри, сжимая в руках палочку из боярышника. – Кто победил, тот и хозяин, Малфой. А кто отдал тебе эту?

– Моя мать, – сказал Драко.

Гарри засмеялся, хотя в происходящем не было ничего смешного. Он больше не слышал Рона или Гермиону. В поисках диадемы они, наверное, оказались где-то совсем далеко.

– И почему же вы пришли без Волдеморта? – спросил Гарри.

– Мы хотели бы получить вознаграждение, – ответил Крэбб. Его голос был удивительно мягок для такого великана: до этого Гарри никогда не видел, чтобы тот хотя бы открывал рот. Крэбб говорил как маленький ребенок, которому пообещали большой мешок конфет. – Мы вернулись, Поттер. Решили никуда не уходить. Решили доставить тебя к нему…

– Отличный план, – произнес Гарри с притворным восхищением. Он не мог поверить, что Малфой, Крэбб и Гойл стояли рядом и собирались помешать ему. Он медленно попятился назад к тому месту, где лежал хоркрукс. Если бы он только мог достать диадему прежде, чем начнется драка…

– Так как вы сюда попали? – спросил Гарри, пытаясь выиграть время.

– Я же практически жил в Комнате Необходимости в прошлом году, – голос Малфоя заметно дрожал. – Я прекрасно знаю, как сюда войти.

– Мы спрятались в коридоре снаружи, – произнес Гойл. – Применили маскирующие чары! И тогда, – его лицо расплылось в отвратительной улыбке, – ты прошел мимо нас и сказал, что ищешь «диа-даму». Что это за «диа-дама», а?

– Гарри? – эхом раздался голос Рона откуда-то с другой стороны стены. – С кем ты разговариваешь?

Словно размахнувшись огромным кнутом, Крэбб направил свою палочку на огромную гору старой мебели, сломанных чемоданов, старых книг, мантий и другого непонятного мусора и закричал:

Descendo!

Стена начала шататься, и ее верхушка обрушилась на соседний проход, совсем рядом с местом, где стоял Рон.

– Рон! – закричал Гарри, как только голос Гермионы остался где-то за стеной мебели, и услышал звук множества падающих вещей с другой стороны разрушенной стены.

Направив палочку на шатающуюся гору, он крикнул:

Finite! – и все тут же восстановилось.

– Нет! – завопил Малфой, останавливая руку Крэбба, собирающегося повторить заклинание. – Если ты разрушишь комнату, диадемы нам не видать!

– Какая разница? – освобождаясь, спросил Крэбб. – Темному Лорду нужен Поттер, зачем нам эта «диа-дама»?

– Поттер пришел сюда за ней, – нетерпеливо объяснил Малфой. – Это значит….

– И что это, по-твоему, значит? – грозно переспросил Крэбб Малфоя. – Кому важно, что ты думаешь? Я больше не подчиняюсь твоим приказам, Драко. Для тебя и твоего отца все кончено.

– Гарри? – снова закричал Рон с другой стороны горы мусора. – Что происходит?

– Гарри? – издевательски передразнил Крэбб. – Что происходит?.. Нет, Поттер! Crucio!

И в этот момент Гарри бросился к диадеме. Проклятие Крэбба пролетело мимо, но попало в каменный бюст, тут же взлетевший в воздух, диадема взметнулась вверх, а затем упала на гору вещей, рядом с тем местом, куда приземлился бюст.

– СТОЙ! – закричал Драко, и его голос эхом разнесся по огромной комнате. – Он нужен Темному Лорду живым…

– Ну и что? Я не убью его, – отозвался Крэбб, отбрасывая Малфоя. – Но если смогу, то убью, Темный Лорд хочет видеть его мертвым, так какая разни…

Стремительный луч красного цвета пролетел в дюйме от Гарри, а возникшая из-за угла Гермиона послала Оглушающее заклятье прямо в голову Крэбба, пролетевшее мимо только благодаря Малфою, оттолкнувшему приятеля в сторону.

– Это та грязнокровка! – завопил Крэбб. – Avada Kedavra!

Гарри увидел, как Гермиона отпрянула в сторону, и ярость на Крэбба, замахнувшегося на убийство, захлестнула его. Он швырнул в него оглушающим заклятием, Крэбб, покачнувшись, выбил палочку из руки Малфоя, и та откатилась в сторону, к куче сломанной мебели и костей.

– Не убивайте его! НЕ УБИВАЙТЕ ЕГО! – закричал Малфой нацелившим свои палочки на Гарри Крэббу и Гойлу.

Те замешкались, и Гарри воспользовался моментом.

Expelliarmus! – выкрикнул он.

Палочка Гойла вылетела из его руки, исчезла в груде хлама, и тот по-дурацки подпрыгнул на месте, пытаясь достать ее. Малфой отскочил от второго оглушающего заклятия Гермионы, а неожиданно появившийся Рон запустил в Крэбба заклятием полного обездвиживания, и он едва успел увернуться.

Avada Kedavra! – снова крикнул Крэбб, развернувшись на месте.

Рон скрылся, прячась от устремившегося к нему зеленого луча. Обезоруженный Малфой притаился за трехногим шкафом, прячась от повернувшейся к ним Гермионы, на ходу поразившей Гойла оглушающий заклятием.

– Она где-то там! – крикнул ей Гарри, показывая на груду хлама, в которой затерялась диадема. – Найди ее, а я помогу Ро…

– ГАРРИ! – вдруг завопила Гермиона.

Раздавшийся позади рев предупредил его об опасности. Он обернулся и увидел приближающихся на всех парах Рона и Крэбба.

– Что, жарко стало? – орал на бегу Крэбб, но, казалось, он уже не управлял тем, что натворил: их преследовала стена огня, превращая в пепел горы встречающегося на пути хлама.

Aguamenti! – крикнул Гарри, но вырвавшаяся из его палочки струя воды испарилась в воздухе.

– БЕГИТЕ!

Схватив оглушенного Гойла, Малфой поволок его за собой. Перепуганный Крэбб обогнал их, вырываясь вперед. Гарри, Рон и Гермиона бросились за ним. По пятам неотступно следовал огонь. Это не был обычный огонь, но Гарри понятия не имел, какое проклятье использовал Крэбб. Когда они свернули за угол, языки пламени последовали за ними, будто были живыми и разумными существами, жаждущими их смерти. Огонь мутировал, превращаясь в стаю адских чудовищ – огненных змей, химер и драконов -колышащихся в воздухе. Они пожирали все на своем пути, забрасывая в клыкастый рот когтистыми лапами.

Малфой, Крэбб и Гойл исчезли из виду, но Гарри, Рон и Гермиона, окруженные огненными монстрами, не могли сдвинуться с места. Огонь все ближе подбирался к ним, вокруг мелькали клыки, рога и хвосты. От огненной стены веяло нестерпимым жаром.

– Что делать? – пытаясь перекричать рев пламени, крикнула Гермиона. – Что мы можем сделать?

– Смотрите!

Гарри выхватил из ближайшей кучи мусора пару тяжелых на вид метел, бросил одну Рону, и тот усадил Гермиону позади себя. Гарри перекинул ногу через вторую метлу, и, с силой оттолкнувшись от пола, они взмыли вверх, едва не угодив в пасть огненной рептилии. Жара становилась невыносимой. Под ними волшебный огонь пожирал контрабандное имущество целых поколений студентов, результаты неудачных экспериментом, тайны бесчисленных душ, искавших убежища в этой комнате. Малфоя, Крэбба и Гойла нигде не было видно. Гарри летел так низко, как только позволяли беснующиеся огненные монстры, но не видел ничего, кроме огня. Какая страшная смерть… Он никогда не желал такого…

– Гарри, нам надо выбираться отсюда! – крикнул Рон, но рассмотреть дверь сквозь черный дым казалось невозможно.

И тут сквозь рев всепожирающего пламени Гарри услышал слабый жалобный крик.

– Это слишком опасно! – снова крикнул Рон, но Гарри уже развернулся в воздухе. Очки немного защищали глаза от дыма, и он бросился на поиски оставшихся в живых, еще не проглоченных алчным пламенем.

И он увидел их: сидя на горе обуглившихся парт, Малфой придерживал руками потерявшего сознание Гойла. Гарри устремился вниз. Заметив его, Малфой протянул руку, но, ухватившись за нее, Гарри понял, что ничего не выйдет: Гойл был слишком тяжелым, а мокрая от пота рука Малфоя выскользнула из протянутой Гарри руки…

– ЕСЛИ МЫ ПОГИБНЕМ ИЗ-ЗА НИХ, Я УБЬЮ ТЕБЯ, ГАРРИ! – проорал Рон. Но, когда огромная огненная химера бросилась на них, он и Гермиона втащили Гойла на свою метлу и, с трудом удерживая равновесие, поднялись вверх. Малфой сел позади Гарри.

– Дверь, найди дверь, дверь! – кричал Малфой в ухо Гарри, и тот, задыхаясь от дыма, полетел быстрее, следуя за Роном, Гермионой и Гойлом. Вокруг них вспыхивали последние уцелевшие вещи, а огненные монстры все продолжали свой пир: кубки, щиты, блестящее ожерелье, старая выцветшая диадема…

Что ты делаешь, стой, дверь в другой стороне! – снова закричал Малфой, и Гарри круто развернулся, устремляясь вниз. Диадема выпала и, как в замедленной съемке, сияя и переворачиваясь в воздухе, полетела прямо в раскрытую пасть огненной змеи. Он подхватил ее, и диадема повисла на его запястье…

Змея бросилась вперед, и Гарри снова взмыл вверх, молясь о том, чтобы дверь, наконец, нашлась. Рон, Гермиона и Гойл скрылись из виду. Малфой, крича, так вцепился в Гарри, что тому стало больно. А потом, разглядев в дыму прямоугольный лоскут на стене, он направил туда метлу, и через несколько секунд его легкие заполнились чистым воздухом, а метла врезалась в стену.

Малфой упал лицом вниз, задыхаясь, кашляя и пытаясь побороть рвотные спазмы. Гарри повернулся и сел. Дверь Комнаты Необходимости исчезла, Рон и Гермиона, тяжело дыша, сидели рядом с еще не пришедшим в себя Гойлом.

– Крэбб, – прохрипел Малфой, обретая голос, – К-крэбб…

– Он мертв, – отрезал Рон.

Повисла тишина, которую нарушали только кашель и тяжелое дыхание. А потом несколько тяжелых ударов сотрясли замок, и мимо проскакала кавалькада призрачных всадников, держа под мышками свои головы, издававшие кровожадные призывы. Когда Безголовые Охотники скрылись из виду, Гарри поднялся на ноги и огляделся: вокруг шумела битва. Он слышал раздающиеся отовсюду крики, и его охватила паника.

– Где Джинни? – резко спросил он. – Она была здесь. Она должна была вернуться в Комнату Необходимости.

– Неужели ты думаешь, что комната уцелела после пожара? – поинтересовался Рон, тоже поднимаясь на ноги и оглядываясь по сторонам. – Может, стоит разделиться и поискать?..

– Нет, – вмешалась Гермиона, тоже вставая на ноги. Малфой и Гойл все еще валялись на полу, палочек у них не было. – Мы должны держаться вместе. Давайте пойдем… Гарри, что это у тебя на руке?

– Что? Ах, да… – вспомнил Гарри.

Он стащил с запястья диадему и поднял ее выше. Она все еще была горячей и почернела от сажи, но, присмотревшись, он разглядел крошечные, выгравированные на ней буквы: «В ком мудрость с остроумьем гармоничны, того богатство будет безграничным».

Из диадемы текла темная и вязкая, похожая на кровь субстанция. И вдруг Гарри почувствовал, как диадема завибрировала в его руке, а потом развалилась на части, и раздался душераздирающий вопль, но не из замка, а из самой уничтоженной диадемы.

– Это, наверное, был Адский Огонь, – всхлипнула Гермиона. – Это проклятый огонь, он может уничтожать хоркруксы, но я никогда, никогда в жизни не рискнула бы использовать его, это слишком опасно… Как Крэбб узнал о нем?

– Наверное, Кэрроу научил, – мрачно ответил Гарри.

– Очень жаль, что он невнимательно слушал и не знал, как прекратить это, – сказал Рон, у которого, как и у Гермионы, обгорели волосы и почернело лицо.

– Разве вы не поняли? – прошептала Гермиона. – Это значит, осталась только змея…

Но она замолчала, когда коридор вдруг взорвался шумом сражения. Гарри огляделся и похолодел: в Хогвартс прорвались Упивающиеся Смертью: Фред и Перси, рука об руку, сражались с людьми в масках и капюшонах.

Гарри, Рон и Гермиона бросились на помощь. Повсюду вспыхивали заклинания, и вскоре противник Перси отлетел в сторону. Капюшон свалился с него, и все увидели высокий лоб и жирные волосы…

– Приветствую вас, министр, – крикнул Перси, посылая заклятие прямо в Тикнесса, выронившего палочку и теребящего мантию, явно ощущая неловкость. – Я уже говорил вам, что ухожу в отставку?

– Перси, ты шутишь! – прокричал Фред, когда его противник упал, сраженный тройным оглушающим заклятием. Тикнесс тоже упал, и его тело начало обрастать колючками – казалось, он превращается в морского ежа. Фред бросил на Перси счастливый взгляд. – Ты действительно пошутил, Перси! Не помню, чтобы ты шутил с тех пор, как тебе было…

Раздался взрыв. Они стояли рядом – Гарри, Рон, Гермиона, Фред и Перси. У их ног валялись двое Упивающихся – один оглушенный, другой – трансфигурированный. И в этот момент, когда, казалось, все вот-вот закончится, мир взорвался тысячами осколков, и Гарри почудилось, что он взмыл в воздух, крепко сжимая в руке палочку, свое единственное оружие, и закрывая голову руками. Он слышал крики своих друзей, почти не надеясь узнать уже, что с ними случилось…

А потом мир снова стал темным и полным боли: коридор разлетелся на куски, и обломки стен наполовину завалили Гарри. Струя холодного воздуха возвестила о том, что замок лишился одной из стен. Пораненная щека Гарри сильно кровоточила. Неподалеку раздался заставивший вздрогнуть вопль – такую агонию не могло вызвать ни одно заклятье. Гарри поднялся на ноги, напуганный сильнее, чем за весь день, а возможно, и за всю жизнь…

Гермиона с трудом выкарабкивалась из-под обломков, а трое рыжеволосых парней сидели рядом на полу – там, где только что взорвалась стена. Держа Гермиону за руку, шатаясь и спотыкаясь, Гарри вместе с ней пробирался через руины.

– Нет… нет… нет! – кричал кто-то. – Нет! Фред! Нет!

Перси тряс брата, позади него на коленях стоял Рон, но глаза Фреда смотрели перед собой невидящим взглядом, а призрак последнего в его жизни смеха все еще озарял лицо.




Обсудить главу вы можете в этой теме





<< Предыдущая глава Оглавление Следующая глава >>